Судя по выражению лица Милдред Миле и тому, как горячо кивала преступница незримому собеседнику, она явно пребывала в своих мыслях. Алистер, воспользовавшись моментом, позволил себе полюбоваться работой, проделанной талантливой портнихой.

Мужчина невольно ухмыльнулся, глядя на строгую серую блузу с высоким воротом. Он был уверен, что именно новая подопечная настояла на этой детали. Тем лучше, нечего соблазнять студентов из приличных семей!

Широкий потёртый пояс наметил талию у Мил-мил, сделав фигуру ещё аппетитнее. На железной пряжке красовался старый герб академии — лопоухая лисица фенек. Кларисса определённо на что-то намекала, учитывая, что Алистера за глаза звали Серым Лисом. Нужно будет поговорить с девицей и прояснить некоторые моменты, пока она не распустила о нём и пухлой преступнице слухи.

Только для начала определиться похвалить или поругать портную. Даже плотные обтягивающие штаны грязно-серого оттенка сидели на Милдред идеально, а сапожки из некрашеной свиной кожи, обхватывали красивые икры. Толстая удобная подошва добавляла девушке роста. Довершала образ жилетка в тон сапогам на мягкой подкладке.

Алистер коснулся взглядом нежной линии шеи. Мил-мил забрала волосы в небрежный высокий хвост. Несколько невесомых светлых прядок выбилось, и начальник службы безопасности боролся с собой, чтобы не поправить их, как вдруг вновь натолкнулся на серьёзный взгляд новой подопечной. Он попытался напустить на себя равнодушный вид. Поздно! Она заметила, и теперь смотрела на него как на последнего развратника.

— Сама виновата, — буркнул под нос Фланнаган и мысленно пообещал загонять девчонку так, чтобы на такие взгляды у неё просто не оставалось сил. — Подойди.

Во рту пересохло после кофе, а голос выдавал лёгкое волнение. Алистер злился на себя за внезапную слабость перед едва знакомой девчонкой.

Оливия прошагала к столу и встала напротив надзирателя.

— Руку, — прохрипел Серый Лис и как-то недобро усмехнулся, схватив правонарушительницу за запястье.

Лив поморщилась от грубого жеста и отметила, что ладонь у Фланнагана оказалась горячей. Алистер виделся ей холодным и бесчувственным, как и все представители закона, отчего приятная теплота оказалась неожиданной.

Раздалось неприятное лязганье, и под рукавом мужчины началось шевеление. Что-то неумолимо ползло по направлению к Оливии, и она дёрнулась. Безрезультатно. Алистер был куда сильнее, чем казался, а его улыбка стала ещё злораднее.

— Не бойся, Милдред. Оставайся послушной девочкой, и больно не будет, — из- под манжеты появилась первая пара блестящих металлических лапок.

А через секунду кожи Лив коснулся настоящий механический паук. Он осторожно ощупывал тонкими конечностями руку своей жертвы и клацал острыми жвалами. На спине у диковинного изобретения переливалась зелёная субстанция в маленьком резервуаре, напоминающая ампулу ватерпаса. Только юная Кроу очень сомневалась, что внутри плещется безобидная подкрашенная жидкость.

— Там яд? — хмыкнула девушка, когда холодные лапки обхватили руку.

— Догадливая. Не бойся, каждый вечер буду заводить механизм вот этим.

Алистер продемонстрировал сложный инструмент, и Лив простонала. Такое ей и за месяц не взломать, даже если каждый день будет по несколько часов проводить за разгадыванием замка.

— Смертелен?

— Даже не знаю. Может, смертелен. А, может, вызовет временный паралич, инвалидность или просто внезапную диарею. Желаете испробовать сейчас?

— Нет, — буркнула Оливия и с силой тряхнула заметно потяжелевшей рукой.

Однако паук закрепился основательно и не собирался никуда деваться, только продолжал глухо поскрипывать механизмами.

— А если вы уедете? Что тогда?

— Передам ключ доверенному лицу, или продлю время завода. В любом случае до приезда Салазара Кроу осталось меньше недели. Ведите себя сносно, и ничего не приключится. А теперь, вас ждёт первое поручение, госпожа Миле, — Алистер встал из-за стола и, явно довольный собой, направился к дверям.

Оливия, стиснув зубы, нарочито медленно брела за ним. Она притворилась, что ей интересно убранство академии. На самом деле, откровенно скучала. Вереница портретов, бюсты известных преподавателей и талантливых выпускников. Временами попадались дешёвые настенные часы. Одни спешили, другие отставали. Девушка фыркнула, подавив сильное желание настроить сбившиеся хронометры.

Но в одной из анфилад Оливия не сдержалась и приложила руку к знакомой гравировке с номером патента. Эти часы не сбоили. Отец делал всё на совесть, именно поэтому его компания была признана лучшей. Хорошую конкуренцию составляли лишь братья Говард и Гордон Кнехт.

Долгие годы два семейства вели непримиримую, но благородную вражду. Она напоминала дуэль по всем правилам. Каждый терпеливо ждал выстрела противника, а затем сам взводил курок. Отец относился к Кнехтам без злобы, а они так же достойно держали удар. В этом был определённый азарт до тех пор, пока оба брата не сорвались на тестовой вагонетке в ущелье.

Декард воспринял трагедию слишком близко к сердцу и одним из первых выразил соболезнование вдове Говарда Кнехта и единственному наследнику юному Ленцу.