И тут раздается звонок телефона. Рик матерно рычит, продолжая меня избивать, но телефон не умолкает и плеть летит в стену, разбрызгивая вокруг себя капли крови и оставляя на стене причудливый отпечаток.

— Да!!!!..Дэс, какого черта тебе надо, я занят твой дочуркой..- он не орет, он хрипит от переполняющей его ненависти и злобы. — Что???!!!! А сами?!!! Ладно, сейчас буду…твою мать… — Рик поворачивается ко мне и, приглядевшись, меняется в лице.

— Черт…упрямая скотина, что ты меня заставила сделать…ладно, лежи тут, жди меня, я скоро вернусь, сладкая…Продолжим наши игры, но бить я тебе больше не буду, иначе и правда сдохнешь..

Рик выскакивает за дверь, через стенку слышны его команды охранникам:

— В комнату не входить, голову сверну. Охранять, никуда не отходить от дома, ясно? Головой за нее отвечаете.

Слышен звук мотора, потом все стихает. Я выдыхаю и расслабляюсь, больно везде, так, что слезы текут сами по себе, но разлеживаться нечего. Я умею снимать наручники без ключа, а там и ноги смогу освободить, что дальше, посмотрим.

Я смогла, выбив большой палец, снять наручники с правой руки и теперь возилась с левой, пытаясь не спешить, хотя от мыслей, что не успею, холодело внутри. Как вдруг дверь начала открываться. Черт…неужели охрана полезла вопреки приказу…

Но в дверь, совершенно бесшумно, просочился мужичок. Такой обыкновенный трудяга-рабочий, сухонький, чуть сгорбленный, невыразительное лицо, только глаза острыми буравчиками впивались во все, на что падал его взгляд.

Огляделся, посмотрел меня, покачал головой:

— Кэйтлин? Привет от Медведя. У меня есть рецепт этой чертовой тортильи, которую готовит матушка Меган.

И я заплакала, правда, услышав пароль, я совершенно расклеилась, слезы текли по моему лицу и никак не останавливались. Михась, так он представился, осторожно отвязывал меня от кровати и потихоньку успокаивал:

— Ну, девочка, потерпи, не плачь, сейчас мы отсюда уберемся. А Доли тебя поставит на ноги, она умеет, знаешь, как нас потрепали однажды с Фредом, думали уже Богу душу отдадим, а нет, Долорес вытащила нас обоих, с того света. И тебя вылечит. Вот же сволочь эта…так девчонку изуродовать…

Отвязав, он стянул меня с кровати и поставил на пол.

— Сможешь идти? Нам нужно быстро уезжать отсюда, я устроил небольшой пожар у них на лесопилках, на обеих, но долго они с ним возиться не будут, он скоро вернется…

— А охрана? — Я их отстрелил, из арбалета, ну, тот, который Фред придумал, а иголки мне дал Хват, которые ты ему оставляла. Ну, а потом…прирезал я их, дочка. Теперь смотрю на тебя и думаю, что зря им подарил легкую смерть. Ну, ты как?

— Я справлюсь, пойдем.

Осмотрела себя, да, видок ужасный, майка висит клочьями, пропитанными кровью, пара рваных дырок на джинсах, но там все еще терпимо, а вот живот…кровавое месиво, как и грудь.

— Я тебе свою рубашку сейчас дам, прикроешься, и куртку, чтобы не застудилась, у меня тут мотоцикл. Тебе придется терпеть и держаться, Кэт. На голову наденешь шлем. Пошли.

Он, поддерживая меня, спустился по лестнице, вывел из дома, протащил мимо сарая, где я краем глаза увидела лежащие тела пары оборотней, и подсадил на старый, замызганный мотоцикл раритетного вида.

— Не смотри на него так, зато внутри у него все супер. Фред постарался, этого зверя еще никто не догнал, вот только как ты…сможешь удерживаться столько времени, мы не будем останавливаться нигде, чтобы не поймали. Я боюсь за тебя, тебе срочно нужен врач, но это уже Доли будет разбираться.

Михась срезал с меня остатки майки, аккуратно, отводя глаза, натянул свою рубашку, сверху накинул куртку, поморщился:

— Если станет совсем плохо, скажи, не молчи.

Я кивнула головой, соглашаясь. Слететь на скорости с мотоцикла — верная смерть. Надела шлем, обхватила его талию руками и прижалась к нему всем телом. Закусила губы от резкой, как от ножа, боли и закрыла глаза. Мы рванули вперед. Я улыбалась, у меня теперь точно была семья, родные, которые меня любят. И я победила.

Почти двое суток какими-то окольными путями мы добирались до дома Фреда, останавливались всего несколько раз — сходить в туалет, попить воды или если я чувствовала, что сейчас могу отключиться. Михась гнал мотик по таким тропинкам, что, наверное, не всякий местный знал, как тут можно проехать. Я даже не выдержала и поинтересовалась как-то, откуда он знает так хорошо здешние места. На что Михась усмехнулся и рассказал, что он одно время промышлял контрабандой, так что все тайные дороги в стране для него не секрет. И оглушил меня внезапным своим решением: