— Супругу ищет, — хмыкнул тот, — днем заезжал в таверну с карточкой.

— И что за карточка? — поддержала разговор я.

— Щачло — во! — Трактирщик показал на себе, а затем обтер лицо ладонями и сдул воображаемое «щачло» куда-то в направлении камина. — Страшенная, как крот! И что он в ней нашел?

— Ну, мало ли. Вдруг любовь? — хмыкнула я.

— Да какая любовь? — В этот момент мне в голову пришла мысль, что Биру, видимо, просто не с кем поговорить, вот и отыгрывается на мне. — Наш хозяин вообще любить не приучен. Ну там лошадок или собак — эт да, души не чает. А вот людей…

— Понятно. — Я показательно зевнула. Увидев это, мужчина тут же засуетился и предложил отужинать. Вспомнив, что и сегодня я ничего с утра не ела, согласилась на вареную курицу с чесноком и вареные же клубни картофеля. Поковырялась вилкой без особого аппетита, но все-таки съела, запив это все дело стаканом клубничного компота — для разнообразия.

И отправилась в номер. Вроде как досыпать, но ненадолго задержалась перед зеркалом.

Волосы однозначно надо остричь. Темные пряди почти достигали талии, вызывая у меня жгучее желание раздобыть где-то ножницы. Решив завтра же разобраться с этим вопросом, я добралась до кровати, переоделась и плюхнулась, подобно кулю с сеном. Блаженно потянулась — кра-со-та!

Ночью я опять проснулась, ощущая странное, какое-то глухое раздражение, будто бьешься о невидимую стену, а дальше пройти не можешь. Пришлось вставать и ходить по комнате, глубоко дышать, поминая незлым тихим словом, мать его, гребаное полнолуние. И опять эмоция стихла, уступив место привычной сонливости.

Но в этот раз спать я не торопилась. Хрен там! Распахнув окно, я устроилась на подоконнике и предалась размышлениям. А размышления были очень мрачными.

Во-первых, как бы мне ни хотелось верить в обратное, луна сегодня уже шла на убыль — об этом наглядно свидетельствовал круглый блин с отрезанным краем, паривший меж туч. А это значит, что задница, в которую я попала, была глубже, нежели предполагалось.

Что я знаю о браках? Да абсолютно все, ведь эта моя работа!

А что я знаю об одобренных браках?

Полной грудью я вдохнула ароматный воздух. Поморщилась — он явно отдавал лошадиным духом, и не только, ну да ладно. Гораздо неприятнее был тот факт, что об одобренных браках я не знала ровным счетом ни-че-го. Да что там говорить — это было такой редкостью, что информация могла быть разве что в храмах…

А ведь это идея!

В Оорске храм был, один из древнейших в королевстве. Воображение сразу нарисовало величественное здание с колоннами и тонким шпилем. Наверное, именно так должна выглядеть одна из старейших обителей божественной пары. Наверняка храмовники смогут просветить меня по поводу одобренных браков.

«Ну или выдать тебя, дорогуша, прямо в лапы Рейграну», — хмыкнул внутренний голос.

Ой-ей, а вот это уже нежелательно. Совсем-совсем нежелательно. Ибо сдаваться без боя я не собиралась (да что там говорить, я вообще сдаваться не собиралась), а кровопролития мне герцог не простит. Если выживет.

С этими мыслями я покинула гостеприимный подоконник и передислоцировалась на кровать. Укуталась легким одеялом и, размышляя над тем, чего я вообще хочу в жизни, как-то незаметно для себя заснула.

Когда утром я открыла глаза, у меня был готов план. Ну как план — так, огрызки. Но решимость наплевала на это и заставила меня вскочить с кровати и, напевая что-то жизнерадостное, открыть окно.

А пусть герцог меня ищет, мне-то что! Как будто я не бывала в передрягах еще пострашнее этой — ну, например, два года назад, когда, прячась от одного из первых клиентов, мне пришлось пару дней жить на дереве. К концу я одичала и даже точила зуб на какую-то особо аппетитную шишку двумя ветками выше. И ничего, выжила же.

А в планах у меня было посетить храм. Нет, ну а что? Оденусь как прихожанка, тем более платьев «приличных» мерзких расцветок у меня было аж два, да и послушаю новости. Должно же что-то промелькнуть! А если повезет, то и с храмовником переговорю, притворившись особо любопытной барышней.

Сказано — сделано. Облачившись в кусачую хламиду, по недоразумению названную платьем, и сколов волосы на затылке в узел, я спустилась в зал, вызвав недоуменный взгляд трактирщика и радостно-вожделенный свист некоторой части немногочисленной утренней публики. Тут я их не разочаровала и, скрутив пальцы в изысканной комбинации, продемонстрировала эту фигуру свистунам. Свист стих, раздались разочарованные вздохи.

— Изволите что-то, госпожа Райена? — Бир был сама вежливость.

— Чуть позже. Скажи мне, где здесь храм?

— Госпожа желает помолиться? — В глазах трактирщика плясали смешинки. Понял, чертяка, что мне до богов, как до луны.

Я хмыкнула, тем самым подтвердив его догадки.

— Как выйдете из дверей, повернете налево и дойдете до второго поворота. Затем опять налево и до конца. Там увидите храм.

Я поблагодарила и направилась по адресу.

Храм меня удивил. Нет, я знала, что в Оорске с верой плохо, но не думала, что настолько. Нагромождение камней с дыркой для входа и знаком божественной пары над оной вызывало только одно желание: держаться подальше отсюда. Проходя под низкими каменными сводами, я покосилась наверх. Камни скрипели, крошились, но мужественно держались — видать, при помощи пресловутой божественной силы, ибо даже малейших следов скрепляющего раствора я не нашла.