Таня глянула на них сверху вниз. Ну-ну… Мюсли и дешевле, и безопасней мороженого. Эти детёныши ведь лопают как? Не облизывают, а откусывают - это чтобы ближе к дому выпросить ещё по стаканчику! А с мюсли не заболеешь, так что…

Перемазанные шоколадом, малышня старательно жевала батончики до самой квартиры, а чтобы их счастье было полным, раздев обоих в прихожей, Таня детёнышам пообещала после ужина ещё по штучке. Глядя, как они бегут в ванную комнату умываться перед ужином, она в очередной раз мимолётно озадачилась: “Почему Глория вышла замуж за моего папу? Богатая дамочка, а вот поди ж, как говорила баба Шура из старого дома, втюрилась в мужика. Ладно бы богатый был. Ну, или красавец… Нет, папка, конечно, мужик хороший, но ведь он не для такой фифы… А у них дети. И меня не выбросили… Или я не понимаю в этом ничего?” Скользнув проверяющим взглядом по зеркалу, рядом с которым поставила сапожки двойняшек, она тут же забыла о своих размышлениях. Зазеркальные твари были не слишком вредными, но лучше без них.

В ванную комнату она зашла вовремя: потоп ещё не начался. Зато с её приходом медвежата превратились в котят: она хватала каждого за воротник и, утерев визжащую и мокрую мордаху полотенцем, выталкивала в коридор.

К приходу родителей, которые, как примерная семейная пара, обычно встречались где-нибудь в центре города, а потом ехали домой, ужин был готов.

Когда двойняшки доедали десерт - печёные яблоки с изюмом под творожной запеканкой, в прихожей зазвонил домофон. Обменявшись недоумёнными взглядами с Глорией, отчим встал и вышел из кухни. По негласному правилу, на все нежданные-негаданные звонки по домофону в новом доме вставал именно отчим. Он ввёл это правило, не оглашая его, и неизменно выполнял его. Таня насмешливо подозревала, что таким образом он проявлял себя, как мужчина: в незнакомом месте глава семьи отвечал за безопасность дома!

Из кухни голоса его не слышно, но вскоре он вернулся и пожал плечами:

– Странные люди… Спрашивают, не в нашей ли квартире живёт девушка лет восемнадцати, которая ходит в чёрных джинсах и в серой куртке. Я попросил их не беспокоить нас более.

Глория, чайной ложечкой аристократично поедавшая свою изысканную вечернюю кашку, пренебрежительно фыркнула, а потом чуть не подавилась, вытаращившись на Таню. Перехватив взгляд жены, отчим нахмурился, тоже глядя на падчерицу.

– Таня, - наконец решился он, явно стараясь быть деликатным, - с тобой сегодня ничего… э… такого не произошло?

– Я уроки прогуляла, - повинилась девушка, сама ошарашенная.
– Ходила гулять в сквер и в парк. Ну а что? Я же города не знаю! Мне интересно!

Если она надеялась такой наивной глупостью приглушить тревогу родителей, то… Сначала взбунтовались двойняшки, до сих пор мирно лопавшие запеканку:

– Мы тоже хотим в парк!

– Мы тоже там не бывали!

А потом их возмущённый писк перекрыл дверной звонок. В кухне стало тихо-тихо. Минута, другая… За столом никто не пошевелился.

– Я открою?
– наконец подала голос Таня.

– Спроси сначала, кто там!
– испуганно велела Глория.

– Ты что?! Какое “открою”?!
– снова вылетел из-за стола отчим.
– Я сам! А вдруг там… А вдруг там?!

В прихожей столпилась вся семья. Причём Таня не сразу заметила, что возбуждённые странным происшествием, к ней на руки залезли предприимчивые двойняшки. Осознав, что они взгромоздились на её руках - на верхних зрительских местах!
– Таня чуть не расхохоталась: мать семейства, ёлки-палки!

– Кто там?
– строго спросил отчим, прислушиваясь к двери, а потом посмотрел в “глазок” и, обернувшись к жене, шёпотом сообщил: - Там женщина! И очень… как бы это… светская!

Из-за двери отозвались и правда женским голосом. И хоть Таня не расслышала, что именно ответили на вопрос отчима, голос ей показался не уступающим в строгости отчиму. Глория глубоко вздохнула и поторопила:

– Открывай! Нас много!..

Что она имела в виду - Таня не поняла, но тоже с интересом уставилась на дверь.

Отчим торжественно и чуть суетливо распахнул дверь.

Женщина оказалась не одна. Даму в строгом синем костюме (почти мужской пиджак и юбка по колено, а к ним классические туфли - и это холодным сентябрьским вечером! Или она в машине приехала?) сопровождали молодой человек, тоже в костюме, только чёрном, и в лакированных чёрных ботинках, и мужчина, небрежно одетый в мятые джинсы и в толстовку. Завершали его одеяние грязные кроссовки. “Мы против них?
– скептически подумала Таня.
– Да они нас одной левой!”

– Вы - родители, - с утверждающими интонациями сказала дама; на мгновения её суженные глаза скользнули по зеркалу шкафа-купе.
– Добрый вечер! Есть ли возможность поговорить с вами без детей?

Таня посмотрела на ошалевшую Глорию и развернулась было к своей комнате, но в спину будто стукнули кончиками пальцев.

– Без маленьких детей!

Девушка вдруг разозлилась на это уточнение. Мало того что самоуверенная Глория вдруг потеряла дар речи и стоит с открытым по-детски ртом, глазея на нежданных-негаданных гостей, мало того что отчим внезапно забыл, что он мужчина в своём доме, так эта ещё командует ею?! Она обернулась к даме и ледяным тоном отчеканила: