Сердце дрогнуло.

Пересечение взглядов и всего лишь мгновение на то, чтобы понять — он знает!

— Я могу сесть?

И не дожидаясь разрешения, подошёл ближе, отодвинул скрипучий деревянный стул с кривыми ножками и сел. Теперь нас разделял лишь стол.

«Проблемы межвидовой организации древнего мира и пути их развития», — медленно прочитал Корвил, заглядывая в книгу. — Интересно?

— Очень, — с трудом ответила ему, продолжая подозрительно хмуриться.

С чего такая любезность?

— Зачем сбежала? — всё так же спокойно спросил молодой человек.

Говорить, что не сбегала, было глупо и я лишь неопределённо пожала плечами, отводя взгляд в сторону.

— Просто не ожидала.

— Что Богиня свела меня с тобой?

А сам смотрит, следит за реакцией. Словно ждёт, что я вот прям сейчас начну переубеждать его, говорить, что не понимаю, о чём речь и ему всё показалось. Нет, не стану.

— Это не приговор, Корвил, — вновь поворачиваясь к нему, произнесла я, выдерживая взгляд тёмных глаз. — И не истина, нарушить которую мы не смеем. Смеем, можем и следовать не будем.

— Ты весьма категорична, Торнтон.

Длинные пальцы забарабанили по крышке стола, выводя замысловатую дробь и разрушая гнетущую тишину, которая вновь возникла, стоило нам замолчать.

— Разве я не права? Мы узнали и теперь забудем всё, что произошло прошлой ночью.

— А если я этого не хочу, — откидываясь на спинку стула, вдруг заметил Корвил.

— Знаешь, сейчас не лучший способ показывать характер и делать в пику мне, — холодно улыбнувшись, ответила ему. Но если бы Дерек знал, каких сил мне стоила эта игра. — Нам обоим не нужны проблемы.

— Но ведь что-то общее в нас есть, если Великая решила соединить?

— Есть. Взаимная антипатия, — я встала со стула, поправила жакет и юбку. — Если ты вдруг решишь распустить слух о том, что произошло вечером… Я буду всё отрицать. Доказательств у тебя нет и быть не может. А Айола подтвердит, что я весь вечер была с ней. Ты просто выставишь себя дураком. Хотя тебе не в первый раз.

— Отличная попытка, Сэм, — молодой человек медленно поднял руки и хлопнул в ладоши. Три раза и криво улыбнулся. — Вот только я ничего не забыл. И собираюсь пойти до конца.

— И что это значит? — отступив на шаг и нахмурив брови, спросила у него.

— Скоро узнаешь.

Звучало угрожающе, хотя в голосе этого не было. Скорее обещание.

— Не хочу, — упрямо повторила я. — Что бы ты ни задумал, у тебя ничего не выйдет. Мы слишком разные. Ты почти весь год доводил меня, а сейчас решил сыграть в чувства? Не выйдет. Не позволю!

Выкрикнув последние слова, я развернулась и ушла, оставив Корвила одного. Глупая, была полностью уверена, что разговор окончен и прошлое осталось в прошлом.

Забыла, что Дерек всегда идёт до конца и добивается того, чего хочет. А в этот раз он хотел меня.

Скрипнула дверь, вырывая меня из воспоминаний, и на пороге возник Архольд. Мужчина на мгновение замер, увидев меня у зеркала, но почти сразу взял себя в руки.

— Почему не спишь?

— Тебя жду, — поправив полы халата, ответила ему.

— Зачем? — прошёл вперёд, снял камзол, бросив на пуфик у кровати, и принялся расстёгивать манжеты.

— Ты должен обратиться к врачу.

— Со мной всё в порядке.

— Ты едва не убил собственного брата.

— Сводного, — спокойно поправил меня герцог. — Поверь, он совершенно не рад нашему родству.

— Всё равно. Ты применил искру. А если он пожалуется. Ты хоть понимаешь, как это опасно? — сидеть не было сил, и я встала, сжимая в руках поясок от халата.

— Беспокоишься обо мне, Сэм?

Опять он играет и паясничает.

— Прекрати играть. Тебя едва не отравили.

— Но ты меня спасла, вывела весь яд из организма.

— Этого недостаточно. Дерек, ты всегда славился своей выдержкой, спокойствием и хладнокровием. Да, Октавир повёл себя не красиво, его слова о твоей матери были чудовищны и несправедливы, но ты его чуть не убил.

— Несправедливы? — тихо повторил он, перестав бороться с пуговицами и повернувшись ко мне. — Несправедливы, Сэм? Моей матери было семнадцать, когда она встретилась на том балу с отцом. Семнадцать! Совсем ребёнок. А ему за сорок. Он же в отцы ей годился!

Запнулся и продолжил уже более холодным тоном.

— Она сразу сказала ему, кто такая. Что дочь башмачника, что простолюдинка. Надо было остановиться. Он должен был остановиться! Но нет. Вино, хмель и волшебство ночи. Он лишил её невинности прямо в кустах дворца. Романтично, правда?