– В моём случае да. Но бывают разные люди. В деревнях также многие люди живут счастливо, но не с моим темпераментом.

– Я заметила.

Рокси считает свою жизнь интересной и увлекательной, несмотря на то, что в данный момент находится в следственном изоляторе. Миллионы женщин-путан живут счастливо, рожают детей несмотря ни на что. По «румынской женской статистике» или личной Роксаны, именно миллионеры любят жриц любви и женятся в основном на падших.

Перелистав демонстративно меню за барной стойкой, изучив напитки, интересующие девушку больше всего, она решила остаться и попробовать наработать себе богатеньких клиентов, ведь она была самой симпатичной в заведении.

Проработав три месяца, девушка не могла никак понять, почему мужики такие жадные? Шампанское она пила всего-то несколько раз, и то с каким-то наркоманом, который обнюхался кокаина и прыгал, как дебил, по узкому клубу, в котором места нет даже для собаки вытянуться, как положено, на полу в полный рост. Секса после зажигательных танцев также никто особо не хотел, и Рокси приходилось возвращаться вдребезги пьяной с пустыми карманами домой, если двухъярусные нары можно было назвать домом.

– Рокси, детка, валяй-ка к нам на дорогу? – призывали её коллеги. – Мы по 20–25 клиентов за вечер обслуживаем.

– Да я вижу, каждый день бегаете, в румынский банк деньги отправляете.

– Хватит сидеть в той вонючей дыре! Угар, сигареты тлеют под носом. Будет чёрная кожа на лице.

– Ну да, на дороге лучше кондиционеры, проветривается, не спорю.

– А-ха-ха. Ты как чё-нибудь скажешь, умереть со смеху.

– А чё там за клиенты хоть, Мони?

– Всякие имеются. С большими и маленькими.

– Да я не о том. Не завозят никуда? Насильников нет?

– За последние месяцы было всего пару раз. В основном пьяные малолетки, возвращающиеся с дискотек, денег, конечно, у них нет, или немного.

– А чё вы к ним садитесь, вообще?

– Так стоит же надзиратель, охранник долбанутый, следит. Ему-то всё равно, что с нами будет, лишь бы не ленились, работали.

– Я там от стыда сгорю, на этой дороге.

– Все так поначалу говорят.

– Вдруг телевидение приедет, снимет на камеру? Мама посмотрит репортаж о прекрасном Мадриде, а там доча в чулках выджигеривает по улицам красных фонарей!

– Ой, Рокси! Ты такого о себе мнения! Звезда ты наша! Приедут прям, тебя специально снимать!

– Мони, ты выделываешься, а снимут тебя, будешь знать! Ладно, вечером скажу шефу, что хочу на трассе попробовать стать.

– Вот так бы сразу!

– Пошла ты! Сучка малая.

Девушки рассмеялись, прыгая и щипая друг друга за костлявые бока.

Вечером в ожидании придурка шефа, который являлся полным алкашом и шизофреником, Рокси не была полностью уверена в своём отчаянном решении, но, судя по заработку подруг, это имело смысл. Самым главным являлось то, что придётся меньше бухать, или хотя бы делать это для расслабления или удовольствия, а не в целях наживы, пропивая печень за копейки.

– Хола!

– Ой, здравствуйте! Я Вас не заметила.

– Я 10 минут возле Вас стою, пью пиво.

– М-да, странно, что я Вас не видела.

– Что Вы хотели?

– На дороге работать можно?

– Идите.

– Вот так просто?

– Ну да. А как ещё?

– Скажите хоть что-нибудь в поддержку, совет, например концептуальный конвейер говна напутственных слов.

– Оденьтесь потеплей, нынче ночи холодные.

– Ок. Спасибо за поддержку.

– Скажи мне, бледная поганка, почему я должен тебя успокаивать?

– Всё, я пойду, спасибо.

– Удачи, девочка моя. Всё будет хорошо.

Странный, конечно, дядька, но хоть не лезет, не задаёт лишних вопросов «зачем» да «почему». И на том спасибо.

– Мони? Привет! Я здесь, с вами.

– Рокси! Я рада! Мне тебя не хватало. Хоть есть с кем поболтать. Только стой, пожалуйста, лицом к дороге, не к тротуару.

– Я не могу! Мне стыдно!

– Перед кем? Этими уродами?

– Окей, поворачиваюсь.

Это было непросто и не так весело, как ей преподносили девочки. Она стеснялась обычных прохожих, смотрящих на неё, как на полное дерьмо. Молодые парочки, проходящие мимо, потешались, осматривая красавицу с улыбкой, неодобрительным взором. Вслед доносились реплики: «Такая красавица и стоит на дороге. Жалко девочку». Взрослые люди с ноткой уныния и грусти высказывали вслух разочарование в том, что такая молодая красавица докатилась до того, что продает себя за бесценок. Рокси опускала вниз глаза, стыдясь того, к чему, казалось, шла и стремилась.

– Почему же тогда так стыдно? Что делать? Как перебороть то, что доставляет дискомфорт в работе, навевает грустные мысли?

Пытаясь опустить навязчивые, до слёз колючие выражения прохожих, напиваясь при этом не менее, чем в борделе, правда, в этот раз в одиночку, припрятав бутылку в тёмных кустах, периодически отхлёбывая испанское горючее пойло для смелости. Но, как все мы знаем, алкогольные напитки только раздражают и разрушают нервную систему. Картина жизни становится резче и неадекватней, приводя разум в ещё более запутанный лабиринт, в глубине которого нет никакого сыра, лишь пустая мышеловка. Самое страшное, оказалось – попасться на глаза румынам, именно молодым туристам, развлекающимся вовсю в испанском городе. Проезжающие машины с румынской музыкой внушали страх и позор. Услышав родную речь, девушка пряталась за деревьями или домами, не желая общаться с родным народом, избегая даже взгляда земляков.