Егор понимающе усмехнулся.

– Генрих Александрович очень не любит вампиров. Да и я тоже к ним тоже особой симпатии не испытываю, – пояснил он Екатерине. – У хозяина заведения стали пропадать крупные суммы денег. А в новолуние погибли две уборщицы. Судя по почерку, убила их ведьма. Видимо, женщины заметили, как та ворует деньги. Надо присмотреться к работникам и посетителям клуба. Завтра с утра нас там будут ждать. Осмотримся на месте. До полнолуния осталось несколько дней – надо продумать, как будем действовать. Хотя трудностей возникнуть не должно, вроде, все просто. Но кто знает?

Егор и Генрих выпили еще коньяку. Екатерина ограничилась лимонадом. Все потихоньку начали приходить в себя после общения с Магистром. Девушка с удовольствием ела шоколад, который любезно отламывал для нее от толстой плитки Генрих. Она осторожно брала из его рук дольку темного лакомства, пахнущего какао и ванилью. Шоколад бархатно таял во рту – настоящий, бельгийский. Не шоколад, а произведение искусства.

Екатерина украдкой поглядывала на своего наставника. Он был задумчив. Ей снова стало грустно. Она обещала ему, что все останется неизменным – наставник и ученица. И больше ничего. Но как же это трудно.

Еще вчера все было понятно, просто, и они были счастливы. Всего несколько коротких минут. Время лечит, все забудется? Чушь. Ничего не забудется, а останется лежать тяжелым камнем на сердце. Любят один раз и на всю жизнь. Для нее это может быть только так. Замуж она не выйдет. Лучше остаться одной, чем жить с нелюбимым человеком, пусть даже добрым и хорошим. Девушка вспомнила влюбленного в нее друга детства. Нет, Алексей зря ждет, что она ответит ему взаимностью. Этого никогда не произойдет…

Егор снова заговорил, и она вернулась к действительности:

– Кроме того, в этом клубе очень, мягко говоря, своеобразное отношение к женщинам. Для вампиров это люди второго сорта, сразу предупреждаю вас, Екатерина Павловна. Женщина не может присутствовать при важном разговоре, так что будьте к этому готовы. Пока мы будем обсуждать насущные вопросы с господином Маришем, вы будете сидеть отдельно, в стороне.

– Но в пределах видимости, – добавил Генрих. – Мы не допустим, чтобы вам что-то угрожало. На всякий случай, захватите револьвер. Я дам вам серебряные пули – помогают против вампиров и оборотней. Впрочем, последних там быть не должно.

– Вы считаете, что все может зайти так далеко? – девушка не испугалась, а скорее обрадовалась, что у нее, возможно, будет шанс реабилитироваться в глазах товарищей.

– Не думаю, но лучше перестраховаться. Я предвзято отношусь к вампирам и не особо доверяю им. Господин Мариш будет считать, что вы – моя женщина. Хотя я и представлю вас своей невестой, как всегда. Не удивляйтесь. Для него нет разницы – порядочная девица, содержанка, невеста, жена или любовница. Если вы с мужчиной – вы его женщина. Коротко и ясно. Зато на вас никто не покусится. Господин Мариш бывший каторжник, который сумел сколотить весьма приличное состояние. И замашки у него остались прежние. Так что ни о какой деликатности речи тут не идет. Но у каторжников есть определенный кодекс чести. Пока мы на их территории, придется играть по их правилам. Мы отправимся в то самое злачное место, о котором я вам, помнится, говорил.

– Ну что ж, я готова. А что с графиней Рокотовой? Магистр упомянул о ней вскользь, – Екатерину давно мучил этот вопрос. – Известно, как ей удалось стать такой опасной ведьмой?

Генрих нахмурился. Видимо, ему тоже не давала покоя эта проблема:

– О ней говорили на Совете. Пока Полину не удалось найти. Вместе с ней исчезла и ее горничная – то ли убита, то ли помогает своей госпоже. Последний любовник графини, князь Юрьевич уехал за границу – это проверено. Уехал один. Возможно, он до их пор не знает, с кем связался. А может, готовит для нее там убежище. Так или иначе, но убийства прекратились – Егор очень серьезно ранил Полину. Однако неизвестно, сколько времени у нас в запасе, раны на ведьмах быстро заживают. Полина озлоблена и наверняка продолжит убивать – уже успела войти во вкус. Но хватит о ней. На сегодня достаточно мрачных разговоров, я думаю. Нам еще предстоит выпить чай.

Он снова протянул Екатерине дольку шоколада:

– Пусть это немного подсластит вам воспоминания о Магистре. Хотите пирожное? Теперь угощаю я.

– Нет, не вы, – девушка взглянула ему в глаза, и он отвел их, – Но пирожное буду. Все будут – сегодня угощаю я.

– Мне лучше пирожок с курагой, – попросил Егор. – Не понимаю я этих ваших тонкостей.

Екатерина засмеялась:

– Как пожелаешь. Пирожок так пирожок. Хочешь два? С грибами и сладкий? Или что-нибудь еще? Не стесняйся, Егор.

– Я не стесняюсь. Буду два пирожка с удовольствием.

Они пили чай. Генрих машинально размешивал сахар и задумчиво смотрел на Екатерину. Она перехватила его взгляд, и он снова отвернулся. О чем он теперь думал? Жалел, что вчера они вовремя остановились, проявив благоразумие? Или о том, что все могло зайти слишком далеко? Но теперь опасаться нечего – все закончилось, не успев начаться. Они оба приняли решение.

С утра Генрих и Егор заехали за Екатериной на ее городскую квартиру. Она легко сбежала по ступеням парадного подъезда к автомобилю. Легкое сиреневое платье подчеркивало стройную фигуру девушки и очень шло к темным волосам, забранным на затылке серебряным гребнем. Екатерина посмотрела на Генриха и улыбнулась ему: