— Что тебе рассказывать? — несколько наигранно удивилось «солнце», водя за оберткой глазами, как кошка за бумажным фунтиком. — Ничего не знаю, кормите умирающую!

— Как что? — удивился Норр, отскакивая от резко выброшенной вперед руки Иллис. — Рецепт, как сделать тебя такой счастливой, разумеется.

— Много-много шоколада! — с готовностью поведала девушка и, усыпив таким образом бдительность, стремительным броском завладела лакомством. — Во-о-от…

— Хитрюга! — рассмеялся Норр. — Ладно, ловим на слове! Шоколад с меня.

В ответ раздались только шелест сдираемой обертки и довольное урчание.

— Все понятно, — заявил Гай. — Кондитер станет богачом — я уже знаю, куда уйдет вся наша стипендия. Твоя-то, — он подмигнул Иллис, — уже давно там!

Девушка с готовностью закивала, не переставая жевать и урчать.

— Иллис, ты прямо как котенок-сладкоежка! — захихикал Майс, подлезая ближе. — Урчишь точь-в-точь как они.

— Сам ты котенок! — кучерявая белобрысая челка подверглась вероломному нападению. — Я взрослый стр-р-рашный зверь!

— Взрослые стр-р-рашные звери не бывают такими невоздержанными сладкоежками, — Майс обиженно тряхнул помятой прядью, но тут же заулыбался.

— Иллис, Льен зовет нас к себе на каникулы. Ты поедешь? У него дома шоколадок мно-о-о-ого, — добавил он хитро.

— Хм-м-м… — девушка сделала вид, что задумалась. — Точно много? — Она подняла одну бровь, вопросительно-смешливо глянув на Льена.

— Ну-у-у… — протянул тот. — Мы возьмем с собой Норра, и будет много!

— Ну тогда-а-а… ну тогда-а-а-а… я подумаю! — важно кивнула Иллис и вдруг без предупреждения огрела подушкой своего шоколадного благодетеля.

— Если он не будет задаваться! — хохоча, дополнила она.

— Вот она, благодарность! — проворчал Норр, вылезая из мгновенно образовавшейся кучи. — Вот и корми тут некоторых шоколадками… а тебя подушками за это…

Он вооружился пледом с соседней кровати и грозно двинулся на хулиганку.

— Это кто тут еще задается, а? Вот сейчас мы тут кое-кого спеленаем, и я буду поедать шоколадки у нее на глазах! — закончил он совсем свирепо.

Дойти он не успел. А может, не хотел. За ногу его втянули обратно, в кутерьму смеха, подушек и щекоток. Даже плед не помог.

— Так у тебя еще шоколадки есть? И ты молчал?!

— Может, и есть…А что мне за это будет? — отсмеявшись, спросил Норр.

— А что ты хочешь? — Иллис веселилась вроде бы совсем как раньше. Но получить ответ не успела.

Внезапно в комнате раздался тонкий, пронзительный, хотя и негромкий звон. Девушка резко подскочила, перестав улыбаться, и выдернула из разреза рубашки обычный черный камушек на шнурке. Сейчас этот камушек звенел и наливался красным.

Что-то тревожное было в самом этом звоне. Что-то, что заставило замереть улыбки друзей.

— Черт! — Иллис вскочила, сжимая камушек. Но быстро взяла себя в руки, глянув на застывших мальчишек.

— Это вызов, — объяснила она, запуская пальцы в волосы и стараясь быстренько привести их в порядок. — Мне нужно попасть к связующему амулету.

— А где этот связующий амулет? — растерянно спросил Гай.

Раздавшийся стук в дверь прервал разговор.

— Курсант ди Рианн, к ректору, — выпалил дежурный третьекурсник, любопытными глазами оглядывая компанию.

— Вот тебе и ответ, — рассеянно констатировала Иллис. — Пойду узнаю, в чем дело.

На душе было тревожно. Экстренный вызов по пустякам не посылают. Тем более такой: красный цвет — общий сбор, срочно и важно.

Уже стемнело, а в кабинете ректора так и не зажегся свет. Тяжелый разговор ходил по кругу, и пожилой мужчина все никак не мог убедить собеседницу и не мог согласиться с ней.

— Мы опять вынуждены будем ждать несколько сотен лет, может дольше! Пойми, твоя кровь еще не инициирована, ты не нашла своих стражей, ты…

— Но она у меня есть, эта кровь. И этого достаточно, чтобы я была там и восстановила границу. Любой ценой.

— Любой?! Ты понимаешь, о чем говоришь?

— Я понимаю, — Иллис устало прикрыла глаза. — И мне очень страшно… очень. Только нет другого выбора, нет! Эта самая кровь несет в себе долг, вы же знаете… Она все равно притянет меня туда, где надо закрыть брешь. Если не восстановить накопитель, две соседние башни выгорят в течение недели. Конечно, Орден попытается растянуть на них силу оставшихся, но… граница исчезнет максимум через месяц. Что это значит, не мне вам рассказывать.

— Это было не просто нападение, — собеседник тяжело опустился в кресло, и стало заметно, что он уже совсем не молод. — Им помогли изнутри. Точно в нужный момент, расчетливо и хладнокровно.