– В туалет прошу,- и указал рукой направление. Так как я не желал возвращаться в темный шкаф, то делал все долго и на совесть. Hо конвоир был терпелив и в конечном итоге я вновь оказался в тесной темноте.

В Ростове-на-Дону мы жили у Мишани... Адрес нам подбросили хипы в Баку, мы приехали толпой восемнадцать человек, но за обещание достроить второй этаж (а обещание мы выполнили) нас вписали на всю зиму... Мы печатали листовки...

Hадо же такому случиться - Мишаня работал сторожем в институте водного транспорта... А там был ксерокс ... А мимо такой удачи проходить было грех...

А Мишаня имел 'Декларацию'...

В КГБ я провел двое суток. Двое суток в темном шкафу, который, оказывается, называется бокс, боксик. Двое суток в темном боксе. С какой целью меня содержали в темноте - непонятно. Если с целью сломить волю, то меня за двое суток ни разу не вызывали на допрос, только еще четыре раза по разным поводам водили в кабинеты к разному начальству.

И еще. Так, как кормили меня эти двое суток (шесть раз общим числом), я больше ни разу не ел. Только на свободе. Кормили очень хорошо, можно сказать, на совесть. А вежливое обращение наводило на легкую задумчивость - с чего бы это?..

Одним словом, это все осталось для меня загадкой. Ау, Ростовское КГБ, ростовские кагэбэшники. Вы меня удивили и оставили неизгладимый след в моей душе. Особенно арестом...

При обыске, произведенном в доме у родителей Мишани, были изъяты все личные вещи, записи, документы. Hаши стихи, рассказы, песни, рисунки. Записные книжки с адресами по всему Союзу - явки. Схемы как проехать или пройти, если трудно найти адрес - тайники. Изъяли все, что смогли...

После сытного обеда, с огромным аппетитом и удовольствием проглоченного мною, только я устроился с относительным комфортом в собственном шкафу-боксе, как дверь распахнулась и новый, но такой же вежливый конвоир попросил меня прогуляться.

Аппетит вернулся вместе с терпимым настроением, я здраво рассудил, что за бумажки-листов и расстрелять не должны, да и сажать вроде бы не за что.

Попугать только надумали...

Попросил конвоир меня прогуляться неизвестно куда. С удовольствием размяв ноги, я оказался в просторном, красиво обставленном кабинете, залитом солнцем сквозь два огромных окна. За огромным полированным столом, развалясь в креслах по обе стороны стола, попивали кофе два представительных седых мужика. При моем появлении с интересом уставились на меня.

– Арестованный номер 9 доставлен, - сообщил мой конвоир.

– Подождите в коридоре, - небрежно махнул рукой сидящий за столом мужик и конвоир исчез. Я остался наедине с ними.

– Где ваш паспорт?
– спросил главный и прихлебнул с шумом кофе. Я слегка ошизел и с растерянностью ответил:

– Паспорт? Был в доме у Миши. В рюкзаке...

За спиной появился конвоир и я понял - кофе меня не угостят.

Водворенный в уже ставшим родной бокс, я задумался - при чем тут мой паспорт, что бы это значило и т.д.

В туалет водили из бокса по первому требованию, кормили отлично, один раз водили показать какому-то большому начальству, еще раз привели в какой-то кабинет и неприятный тип сообщил при мне другому начальству, что я негодяй с детства - был на учете в детской комнате милиции, двенадцать раз имел приводы в милицию, трижды был в спецприемниках, из них дважды под фамилиями своих знакомых.

– Рецидивист, - убежденно отметил другой неприятный тип и я был отпущен с миром в бокс. В темный. В сопровождении вежливого конвоира.

По истечении вторых суток меня привели еще раз в один небольшой кабинет.

Там сидело человек пять-семь. 'Бить будут' - мелькнуло в голове, но, оказалось, я ошибся.

– Подойдите к столу, пожалуйста, - вежливо попросил кто-то из присутствующих. Я с опаской приблизился. Hа столе лежал нарисованный на бумаге какой-то план.

– Это план второго этажа дома, где вы проживали со своим сообщниками, началось, подумал я, - Отметьте кружком место, где лежал ваш рюкзак, продолжил сидящий за столом, по-видимому, начальник. Все присутствующие с явным нетерпением уставились на меня. Что-то происходило в кабинете, я был главным лицом этого представления, но смысл происходящего до меня не доходил. Я взял предложенный красный карандаш под названием 'Салют'. Им я и отметил место, приглядевшись, где оставил свой рюкзак. Сделать это было не трудно - на плане были помечены не только комнаты и мебель, но и даже вещи, отдельно лежащие на полу, помечены схематично, но понятно: гитара, сумка, флейта...

Видимо, план рисовал специалист своего дела и с большою любовью. Только я закончил выводить кружок на плане, как все выдохнули разом и посмотрели, нет, не на меня, а на одного молодого мужика, скромно сидящего у угла стола.

Посмотрели разом, а он развел руками...

Вновь водворенный в бокс и оставленный в покое до утра, я понял смысл этого представления. Они искали виновного, утерявшего мой паспорт. Ведь он лежал в рюкзаке... Это было так смешно, что я расхохотался, несмотря на несильно смешную обстановку и обстоятельства, расхохотался во весь голос.