— Но там же несколько десятков человек…

— А вы никогда не слышали про исторические примеры? Интересно, скольких положили чингисхановские маршалы? — он усмехнулся: — А то давайте прорываться к высоким властям, доказательствами размахивать… Что, не хочется прятать в карман заляпанное с в е ж е й кровью золотишко? Передумали?

— Нет, но…

— Но вечная интеллигентская дилемма, — сказал Данил. — И сесть и съесть…

— Вы-то не лучше…

— А я говорил, что я — лучше? Не припомню что-то… Знаете, я бы все же наверное свалял дурака и попытался их спасти. Но спасти их, боюсь, невозможно. Я думал… Даже со всеми вашими бумагами не хватит времени, чтобы раскачать маховик и сдвинуть механизм. Там другая область, другой военный округ, другое… баронство.

— Как это?

— Потом когда-нибудь объясню, если будет время. Такое можно провернуть только через Москву, а мне не двадцать лет, и я не идеалист.

— Лара говорила, ее отец собирается в Москву…

— Ничего он там не добьется. Не хватит времени, — отмахнулся Данил. — А здешнему спецназу он не командир. Я же говорю, все взвесил. В лучшем случае все золото загребет кто-то д р у г о й, только и делов… Так что привыкайте к мысли: сволочи мы с вами, что поделать. Можно валить на жизнь, страну, время и ситуацию, помогает, говорят… И все же, скажу вам честно, я попытаюсь придумать вариант, по которому можно попробовать спасти этих дурачков с лопатами…

— А что, есть такой вариант?

— Попробую поискать, — сказал Данил. — Для очистки совести. Есть же в нас немножко совести, как полагаете? Бумаги вы мне отдали, не кидаете таких взглядов, будто ждете, что вот-вот пальну вам в спину…

Они говорили почти шепотом. Марина с Ираджом внимания на них не обращали — увлеченно дискутировали, сколько христианских святых, только под другими именами, почитает ислам.

— А куда было деваться бедной женщине? — пожала плечами Юлия. — Пришлось рискнуть… Между прочим, я не новичок в тайге, можете меня взять с собой.

— А я вот как раз сто лет в тайге не был, — признался Данил, — Судорчага у нас была деревенька таежная, но я, как забрили лоб, так с тех пор и не собирался глубоко в чащобу. Память, правда, осталась…

Он вынул из внутреннего кармана куртки полученный от Юлии еще в машине пакет. В десятый раз сравнил с собственными картами. Спрятал назад и задумчиво сказал:

— Какая-то дорога должна быть, не собираются же они вывозить все вертолетами…

— Почему бы и нет?

— Вертолетчики — лишняя болтовня, — сказал Данил. — Нельзя же, в самом деле, резать всех встречных и поперечных по старому монгольскому обычаю, даже для нынешнего времени получится перебор. В том районе — войска ФКГЗ, под каким-нибудь предлогом выставили оцепление на дальних подступах… Я бы на их месте посадил пару-тройку доверенных шоферов и гнал грузовики прямиком до Байкальска. А там — военный аэродром, следы теряются окончательно. Потом…

Внезапно погасло все — экран телевизора, люстра, лампа на их столике. И одновременно откуда-то неподалеку донесся короткий грохот. Темнота ударила по глазам, Данил моментально зажмурился, а когда через пару секунд посмотрел в окно, почти ничего не увидел — квадрат чуть более бледного сумрака, только и всего.

Света не было во всем пансионате. Авария на подстанции? Или? Аварийный дизель запустят минут через пять…

Он встал, вынул пистолет и загнал патрон в ствол. В темноте послышался спокойный голос Ираджа:

— Это нападение?

— Не знаю, — сказал Данил сквозь зубы. Коснулся кармана, убедился, что обе запасных обоймы на месте. — Возьми автомат из шкафа. Твоя задача — в случае чего увести женщин подземным ходом. Все помнишь насчет замка?

— Все.

Стукнула дверца, мигом позже лязгнул взводимый автоматный затвор. Обе женщины сидели тихо, как мышки.

— По лесу в темноте не плутайте, — сказал Данил. — Пройдите по оврагу, затаитесь где-нибудь около и ждите.

Он вышел, ухитрившись ни обо что по дороге не споткнуться. Постоял у крыльца, прислушался. У ворот и у двухэтажного домика обслуги метались лучи фонариков, люди негромко перекликались, кто-то побежал вглубь территории, к мастерским, где располагался дизель.

Данил услышал приближающийся мощный гул. И тут же яростно залаяли собаки. Пистолетный выстрел у ворот!

В следующую секунду темноту вспорол луч сильного прожектора, взвыл мотор, и, перекрывая его гул, отчаянно заскрежетало железо. Ворота вылетели. Луч ударил вправо-влево — «как гиперболоид», мелькнула идиотская мысль — и раздался грохот пулеметных очередей.

В ворота ворвался бронетранспортер, окаймленный вспышками очередей из боковых амбразур. Звенели, вылетая, стекла, стучали подошвы, кто-то жутко заорал и затих. Данил выхлестнул локтем стекло и крикнул внутрь:

— Ирадж, уходите к туннелю!

У ворот вспыхнула перестрелка, автоматные очереди и хлопки пистолетов едва слышны были за неустанно работавшим пулеметом. Данил дернулся было туда — и остался на месте. Мимо него пробежал Ирадж, подталкивая женщин. Высоко над головами противно визгнули пули — но их пока что не засекли. От ворот в сторону коттеджей вели беспорядочный огонь не менее десятка автоматов. Данил выхватил рацию, торопливо нажал кнопки, но тут же понял, что в этом грохоте ничего не услышит.