— Еще слово в мой адрес, и разрежу по частям, — злобно прохрипел мужчина.

Раина посмотрела на него с бешенством и, собрав во рту всю слюну, плюнула ему в лицо, с ужасом ожидая реакции за свой идиотский поступок.

Ригарт вытер лицо и, схватив ее за плечи, заорал:

— Змея! Я тебя сломаю и начну прямо сейчас!

Он сильно дернул ее за палантин, разрывая ткань на части. Девушка закричала и, наклонившись к лицу похитителя, впилась зубами в его нос, сжимая так, как будто от этого зависела ее жизнь.

— Сука, — закричал оборотень, пытаясь аккуратно отцепить сумасшедшую от своего носа, но все его усилия приводили к невыносимой боли, отчего он готов был орать.

Раздались шаги, и в комнату вошел Олаф, таща за собой напуганную Юливию. Раина от удивления ослабила хватку, и ее тут же отбросило назад.

— Вот же дрянь. След от зубов неделю будет сходить, — кричал Ригарт, трогая свой нос.

— Да ты помрешь сегодня-завтра, так что не волнуйся за нос. Думаю, воронам будет безразлично, когда они будут клевать твое тело!

— Заткнись! — заорал ястреб, а потом посмотрел на вошедшую девушку, которая с ужасом наблюдала за всей ситуацией, и злорадно произнес: — Если скажешь еще одно слово, я отрублю ей палец.

Раина побледнела и прошептала:

— Будь уверен, что ее муж тебе горло вырвет только за то, что ты утащил ее. А если тронешь пальчик, то даже не представляю, в каком виде тебя шинковать будут. Колечками или дольками?

— Проклятье. Олаф, закрой эту тварь в подвале. И жену медведя с ней.

— Хорошо, — сказал орел.

— Тайпера с Троем поставь на охрану, только пусть зайдут сперва ко мне, я им новое задание дам, — приказал оборотень и с ненавистью посмотрел на Раину.

— Я и сам могу… — уверенно предложил Олаф.

— Я сказал, что тебе делать. Потом у меня будет и тебе задание.

— Но…

— Олаф, не беси меня, пока я не разозлился.

Олаф злобно посмотрел на Ригарта и вывел девушек из дома. Он привел их к огороженным деревянным постройкам, где были домики для пленных. Открыв одну из камер, он втолкнул туда по очереди сестер. Так как Раина была связана, то, упав, она неуклюже приподнялась и прошипела:

— И как тебе, Олаф, быть ничтожеством у этого ублюдка? Нравится ему в рот заглядывать и задницу подтирать?

— Раина, заткнись. Все не так! — прошипел тот.

— А как? Ты еще ниже опустился? — с ехидной улыбкой спросила она.

— Заткнись! — закричал в бешенстве орел.

— Раина, — осторожно сказала Юливия, стараясь успокоить разозлившуюся сестру. Хотя она прекрасно знала, что говорить что-то уже бесполезно. Раина будет лезть на рожон, пока не доведет орла до предела.

— А кроме этого нечего сказать? Ничтожество! И почему тебя Дерек не придушил в самом начале, когда начали появляться черви в твоей гнилой душонке!

Он зарычал и пошел к двери, а Раина стала кричать еще громче, во все горло, чтобы не только он услышал, а все, кто находился в километре от них. Не зря же у оборотней отличный слух.

— Как же мне жаль твою замечательную мать, которая всю душу тебе отдала, а в результате у нее вырос выродок-предатель, который своих же убивает. Сволочь! Душегуб проклятый! Ничтожество! Запомни, таким предателям, как ты, нигде нет места! Один раз предал, значит, чести нет… Снова предашь…

Раина охрипла от своих выкриков и в бессилии опустилась на грязный деревянный пол. Юливия подошла к ней и села, притянув к себе любимую сестренку. Та уткнулась старшей сестре в грудь и горько расплакалась.

— Успокойся, Раина. Они нас найдут. Будь уверена, — тихо шептала Юливия, развязывая ей руки.

— Сестренка, как же меня это все бесит. Сволочь, предатель. И Лида тоже предательница. А я-то… тоже хороша… повелась на сопли гиены.

— Да ладно тебе. Ты же у меня очень сильная. Давай успокаивайся.

— А я спокойна, — сказала Раина, вытирая слезы рукой, и тут же замерла, с удивлением посмотрев на сестру.

— Не поняла, что это? — хрипло спросила она.

— Что? — недоуменно уточнила Юливия.

— Третье сердцебиение. Я чувствую еще одно сердцебиение.

— Как? Но как же…

— Ты беременна? И не сказала мне, своей сестренке? — недовольно проворчала Раина.

— Я сама это поняла неделю назад, но никому еще не говорила.

— Да что говорить-то? Оборотни и так прекрасно слышат, без твоих откровений, особенно когда женщина носит ребенка.

— Но я-то откуда знала? Я полуоборотень. И… То есть Серж прекрасно осведомлен о моем положении? — с огромным удивлением спросила она.