«Стоп!» – сказала я себе. Но ведь то, что они заодно, еще не доказано. Может, зря я злюсь? И почему тогда он попросил ей позвонить? Узнать бы, кстати, у самой Саны… Только теперь это невозможно. Ну не караулить же ее, в самом деле, возле полиции? Или попробовать? Только одна я точно этого сделать не смогу.

Вдруг мне безумно захотелось крепкого, сладкого и горячего чаю с молоком. Ну и печеньица под это дело бы… Утром-то не до завтрака было.

Круглосуточная столовка с утра оказалась почти пустой. Желто-оранжевый кафель на стенах празднично сиял, цветы с подоконников кивали, как живые. Я сгрузила с подноса чай и коржик, села и… увидела, как в столовку заходит Арсен.

***

– Тащусь от китайской лапши. Даже сухую ем – только никому не рассказывай!

Арсен говорил, а я рисовала в воздухе, комментируя его слова, кудрявую лапшу и воображаемый смайлик.

Мы болтали уж и не знаю, сколько времени. И было так хорошо, что, казалось, можно просидеть так целую вечность.

– Слушай, опоздаем же, – спохватился Арсен, глянув время на сотке. – Мне еще с тренировки переодеться надо.

– Да, конечно! О, кстати, ты только покажи ту фотку, ну, когда Булатик ко мне…

В общем, он так и не успел переодеться, а мы все равно пришли после звонка. Наши с Арсеном фамилии дежурившие пятиклашки гордо внесли в список «Позор опоздавшим!», но это было даже приятно. В класс тоже завалились вдвоем. Все хором сказали «О-о-о!!!», и это прозвучало так мило! Я спокойно села на привычное место. Жизнь, безусловно, стала налаживаться!

На перемене девочки познакомили меня со Светкой, отдыхавшей с родителями в Турции, а потому пришедшей в школу только сегодня. Внешне она напоминала героинь анимэ – большеглазая красотка с маленьким капризным ртом. Злая или добрая – не поймешь. Зато одета, как для фотосессии, а волосы… они были удивительно подстрижены, мало того, кое-где в копне светлых прядей вились тонкие локоны голубого цвета.

– И мама тебе разрешила, или дома орали? – Сандугашка с Мархабо круги писали вокруг Светки, пожирая взглядами такую красоту неземную на ее голове.

– Мама? – фыркнула Светка. – Еще бы она мне что-то разрешала или запрещала. Это меня папа записал к стилисту в Анталье. Мы с ним двести баксов отдали!

Я все еще думала, с чего можно начать разговор с этой Светкой, и надо ли, как она поманила пальчиком Арсена:

– Говорят, ты тут романы крутишь налево и направо? Поздравляю… Как говорится: стоит только отвернуться…

– Светка, детка, скажи, что ревнуешь! – Арсен явно кокетничал.

– Да было б к чему… – тут Светка обернулась и выразительно прошлась по мне глазами. Причем ухитрилась сделать это так, что лицо будто и не задела, а вот туфли окинула очень презрительным взглядом.

– Ну все, хватит, Света. Угомонись. Не Турция – расслабься. – Арсен сказал это так властно, что Светка почему-то послушалась и, нараспев произнеся «Уговорил, живите пока…», отвернулась.

Вот как он умеет! Что ж, такого парня и послушаться приятно. А «анимэшка»-то противная, не зря Фарида предупреждала. А, может, Светка – девушка Арсена?

Глава 6. Бабушка и директор

Моя сотка замяукала посреди урока. Душераздирающее «Мяу, мяу!» неслось по всему классу. Этот рингтон я выбрала сама: «мяу» звучит забавно. Но сейчас мне так не кажется. Кошачий концерт сводит с ума. А телефон завалился в сумке на самое дно. Если учесть, что у нас идет история… «Робот-завоеватель» молча указывает рукой на дверь. С соткой выскакиваю в коридор. Это-то ладно. А вот то, что звонит мне не кто иной, как БАБУШКА…

– Да, бабуля!

– Зачем ты это сделала?

– Извини, извини, пожалуйста, мне было очень надо!

– Так значит, это действительно ты?

– Я.

– Зачем тебе деньги?

– Мне… меня поймала полиция.

– Что ты натворила!?

– Ничего. Я не пошла в школу.

– Не ври мне!

– Бабушка, я не вру.

– Я ведь позвоню, проверю…

– Бабушка, не звони, пожалуйста! Туда нельзя звонить, ни в коем случае. Я…

– Воруешь, врешь… Будто сглазили тебя. А ты знала, что это не мои деньги? Как мне их отдавать, что я твоим родителям скажу?

– Бабуля, пожалуйста, я объясню!

– Раз не хочешь говорить, зачем тебе деньги, будем разбираться в школе…

– Бабуля, не надо!

– По-хорошему не понимаешь – может, поймешь по-другому. Что, так трудно признаться? Что же ты натворила? Или связалась с кем?