Уютно. Виктор молчит, потому что у него ангина. А я молчу, потому что он молчит.

– Да, а я-то чего молчу? В общем, у меня шесть объектов: квартира, подъезд, двор, квартал, ну, и пара улиц в городе.

Виктор ставит передо мной тарелку с горячим супом и выразительно стучит костяшками пальцев по своему лбу. Потом, чтобы я уж наверняка поняла, крутит пальцем у виска.

– Почему это?!

Крутит кистью руки, показывает – мол, наворачивай быстрее, ложку бери, хлеб.

Шепелявит кое-как:

– Ешь. Потом поговорим.

 Совершенно невпопад приходит мысль: «А язык он уже зарастил?»

– Ты язык зарастил?

Ну, зачем я только спросила!

Открыл свою пасть, а там…

– А-а-а!

Локтем попадаю в горячий суп.

– Убери, уйди сейчас же! Ну, ты и придурок!

Довольно ухмыляется, сипит:

– Что, страхово тебе?

– Это как: принцип двуязычия в действии?

– Это сплит.

– Раздвоенный на кончике язык… Гадость. И – это же больно. Как ты мог? А ангина?

Он кивает:

– И ангина – тоже.

Молчу. Даже есть расхотелось. Вытираю локоть. Перевожу разговор:

– Так что ты пальцем там у виска крутил? Чем тебе мой план не нравится, а?

Многозначительно качает головой. Убрал тарелку. Теперь идем в комнату к ещё одному источнику жужжания-завывания, – компьютеру.

 Набрал в поисковике Яндекс «Панорамы», еще пару щелчков, и вот на весь монитор – улицы нашего города! Ходишь, куда хочешь. Надо оглядеться – крутишь картинку «мышью».

О, а вот и он – мой квартал! Красная «Субару» Тиминой мамы – это того японистого шкета, дружка моего бро, помните? Интере-есно, что это тетя Гульжазира тут забыла? Может, к бывшим соседям заехала?

Виктор опять стучит пальцем по башке и пишет что-то карандашиком на валяющемся рекламном проспекте.

«Динозавр ты!!!» – читаю.

– Может, и динозавр, но вот панорамы моей квартиры здесь точно нет!

Пишет: «Снимем – будет!»

– Братюня, так нельзя, плохо!

Теперь стучит по клавиатуре, текст набирает:

«А мы Васька сняли, когда он душ принимал. В «YouTube» выложили».

– Ка-а-ак?

«В стене дырка была».

 Настала моя очередь молчать. Может, на всякий случай уже перестать мыться? Ужас какой.

– Ладно, пошла я. Камеру быстро давай, понял? И выздоравливай.

Посмотрела на него с сомнением, добавила:

– Хотя ты вряд ли выздоровеешь совсем. Лечиться и еще раз лечиться… Кстати, горло как врачу показываешь? Язык за щеку убираешь?

Виктор очень весело улыбается, аж лучится весь. Теперь понятно, кто распугивает ухогорлоносов в районной поликлинике.

И он опять что-то пишет.

«Услуга за услугу»

– Чё надо тебе?

«Открой свой профиль «ВКонтакте»

– Открыла. Дальше?

– А кто это у тебя, познакомь, а? – ради такого дела он опять разговаривать начал. Почти членораздельно.

– Офигел, что ли? Это ж Светка!

Недоуменно разводит лапками своими. Типа «а чего «офигел»-то?»

– Понимаешь… Это – Светка. Это страшно. Это намного хуже, чем твой язык, твоя ангина и еще – ураган «Катрина» в Новом Орлеане, не имеющий к тебе никакого отношения, но, тем не менее, тоже ужасающий.

Виктор весь внимание. Даже глаза загорелись.

– Виктор, вся Светина жизнь – борьба. И заметь: борьба – с такими, как ты.

А в самом деле, жалко мне, что ли? Возьму да и познакомлю. Хотя, жалко, конечно. Балбеса Виктора жалко. Добрый все-таки он.

Глава 11

Возвращаясь со спаррингов, мой братец Боря с остервенением рисует котят у себя в альбоме. Пар выпускает.

Возвращаясь после собирания «нужных бумажек», папа уединяется на кухне и очень основательно изображает в рабочем ежедневнике сначала всех «битлов» – Леннона и Маккартни анфас, остальных – в профиль, потом танки, напоследок мелкое зверье. Иногда и до котят доходит.