— Похоже, именно вы курируете базу? — небрежно спросил Мазур.

Капитан Агирре с ласковой укоризной погрозил ему пальцем:

— А вы шалунишка, Джон! Помилуйте, кто же из людей нашей с вами профессии прямо отвечает на такие вопросы? Хорошо, хорошо! В знак абсолютного доверия и будущего партнерства я отвечу. Да. Я курирую агентуру на базе. И потому я довольно быстро узнал, что после налета герильеро — мои соболезнования родственникам погибших, кстати — из Штатов прибыла комиссия, по всем признакам, состоявшая из разведчиков и экспертов. Не буду вам лгать, что наши люди на базе вызнали все. Однако полученной информации мне было достаточно, чтобы сделать вывод: ваша комиссия считает, что это был не простой налет. Что налет, собственно был лишь прикрытием, чтобы похитить нечто. Я около тридцати лет отдал своей профессии, дорогой Джон, сделал кое-какую карьеру без порочащих записей в досье, серьезных взысканий. А в наших условиях довольно трудно продержаться столько лет в этом специфическом бизнесе… Так вот, я сразу задал себе вопрос: что, собственно, могли спереть с базы люди команданте? Секретные документы? Сомнительно. На такой вот базе набор секретных бумаг тривиально-стандартный… Новые образцы оружия? Я проконсультировался с военными экспертами нашего ведомства. Ничего подобного. Стрелковое оружие, бронетехника и самолеты представлены опять-таки стандартными образцами, давненько состоящими у вас на вооружении. Оставалось одно — «Джи-эр-двенадцать». Тоже не новинка, но вот аппаратура на нем, по некоторым данным, стояла самая что ни на есть новейшая. Аппаратура — это, конечно же, электроника… Прогресс в этой области, как мне объяснили, идет гигантскими шагами, все время появляется что-то новое, компактнее и мощнее, чем это имеет место быть у геополитических соперников… или просто союзников. И охота за подобными вещами идет по всему миру — ожесточеннейшая, непрестанная. Промышленный шпионаж — это монстр, огромная индустрия… Словом, на базе было только одно, что могло привлечь Рамона и заставить вашу комиссию примчаться из Штатов сломя голову. Что-то из начинки «Джи-эр-двенадцать».

«Тьфу ты, — с сердцем подумал Мазур. — До каких пошлостей дошло — не только янкесы просекли интригу, но даже этот макак из местной охранки… А впрочем, никто и не считал, что американцы безоговорочно поверят первой версии. Предусматривалось, что они могут все же докопаться…»

— Вот такие дела, — продолжал капитан Агирре. — Ну, а потом мои люди засекли контакты сеньориты Хагерти и ее спутника с людьми Рамона. К тому времени у меня уже была кое-какая информация на ее счет, не только вы у нас в стране работаете, но и мы — у вас, хотя нам, разумеется, далеко до вашего размаха и масштабов. Отношения секретных служб иногда запутываются в самые причудливые вензеля. Одним словом, я занялся сеньоритой плотно, а она, подозреваю, о моей истинной роли так и не догадалась… И я сразу узнал, когда на ее счет в столице ваши перебросили триста тысяч долларов… неплохая сумма на расходы для молодой журналистки не самой большой и известной американской телестудии, а? Зато для агента — в самый раз. Ну, конечно же, вы предпочли ради сбережения времени и сил попросту выкупить микросхемы у Рамона… Правда, это вам отчего-то не удалось. Я не мог посадить вам на хвост агентов — очень уж велик был риск. Но то, что чакра — одно из логовищ команданте, мы вскрыли еще пару месяцев назад. Там, неподалеку, есть удобная горушка, откуда прекрасно просматривается чакра. Мои люди сидели там со стереотрубой. Они не слышали выстрелов и не знали, что происходит внутри, но видели прекрасно, как вы выпрыгнули из окна с автоматом, и Пакито, старая скотина, попытался вас пристрелить, но вы опередили… Кстати, я вам благодарен. Этот скот двадцать лет промышлял контрабандой и прочими подобными забавами, но превосходно умел прятать концы в воду. Вы, сами того не зная, претворили в жизнь нашу мечту — переломал бы ему кто-нибудь ноги, чтобы не таскался больше по джунглям… Однако мы отвлеклись, сдается мне. Когда все затихло, мои ребята рванули на чакру и увидели там гору трупов… Что у вас с ним произошло? Он запросил слишком много, или вы, получив желаемое, решили не платить? Ну не хотите, не отвечайте. Эти подробности, право же, несущественны. Главное, я уверен, что микросхемы в ваших руках.

— А интересно, почему вы так уверены? — спросил Мазур.

Капитан Агирре тонко улыбнулся:

— Потому что Рамон и его ближайшие сподвижники мертвы. Простейшее логическое умозаключение. Пока вы не узнали, где добыча, вам следовало пылинки с него сдувать, это аксиома. Следовательно, вариантов только два, либо микросхемы сейчас при вас, либо вы совершенно точно знаете, где они в данный момент находятся. Раз Рамон мертв, других вариантов попросту не может быть…

«Умен, паскуда, — подумал Мазур. — Построил логически непротиворечивую схему, единственно верную, какую можно построить — если только не подозревать об истинны хворах. Что с ним и произошло. Не зная о нас, любой бы именно такую версию и построил… черт, но пора как-то выпутываться!»

— Я прав? — с нескрываемым напряжением спросил Агирре.

— Ну, допустим… — сказал Мазур. — Допустим, подчеркиваю. Допустим. В таком случае, я не понимаю вашего поведения. Вы часто упоминали, что мы — союзники. Следовательно, ваш служебный долг…

Капитан Агирре вкрадчиво прервал:

— Джон, человек не всегда руководствуется одним лишь служебным долгом. Он может позволить себе и нечто личное… Служебный долг, обязанности — все это вещи серьезные и важные. Однако… Вы еще молодой человек и не особенно думаете о будущем — а вот бедному служаке вроде меня, располагающему лишь жалованьем и небольшими побочными доходами, зато обремененному немаленькой семьей, следует быть более практичным…

«Ах ты ж мать твою! — мысленно вскричал Мазур в совершеннейшем восхищении. — Ах ты ж сукин кот!»

Его собеседник, несмотря на тридцатилетнюю службу, определенно не смог выбиться в те здешние верхи, что имеют возможность хапать жирно. Гоняя политических, подлинных и мнимых врагов хунты, быть может, и соберешь на грудь неплохую коллекцию побрякушек, но не разбогатеешь. Цепной пес, каким бы он ни был прилежным, обречен не более чем на похлебку. Вот владелец псарни — другое дело. Пожалуй что, следует отнестись к этому сукину коту предельно серьезно, потому что он все поставил на карту, и терять ему нечего. Если я не ошибся — а ошибкой тут и не пахнет — для него это последний шанс сорвать банк. В таких случаях игрок не щадит ни себя, ни других…

— У вас на лице определенно отражается нешуточная работа мысли, — нетерпеливо сказал капитан Агирре.

— Угадали, — сказал Мазур почти весело. — Я вас правильно понял? У вас есть другой покупатель на мой товар, а?

— Допустим, как только что сказали вы, — светло и лучезарно улыбнулся капитал. — Допустим…

— Позволю себе заметить, что это мой товар, — сказал Мазур.

— Помилуйте! — воскликнул капитан. — Разве я сказал, что намерен исключить вас из сделки? Ни в коем случае! Кабальеро так не поступают друг с другом!

— И вы серьезно?

— Совершенно серьезно, — тихо сказал Агирре. — Такими вещами не шутят, Джон.

— А вы, часом, не с русскими спутались?

— Бросьте, — недовольно сказал капитан. — Что за глупости… Мой покупатель вовсе не из-за «железного занавеса». И он дает шестьсот тысяч, понятно вам? Долларов, разумеется. И плевать ему, что микросхемы ворованные. Какая разница? Главное, если он сам будет старательно разрабатывать аналоги с нуля, потратит пару лет и гораздо больше денег… Классический сюжет промышленного шпионажа. Шестьсот тысяч, Джон. Пополам, по справедливости. У вас есть товар, а у меня — надежный покупатель, так что мы равноправные партнеры, а? И доли наши должны быть равны.

— Вы так уверенно мне это предлагаете… — хмыкнул Мазур.

Агирре усмехнулся:

— Неужели я вам предлагаю нечто неизвестное прежде американцу, противоречащее его системе ценностей? Это бизнес, Джон. Это великолепный бизнес. Разве эти микросхемы украли лично у вас? Быть может, у вашего папы или у вашей собственной фирмы? Какие глупости! Вы — такой же наемный служащий больших боссов, как и я. Что вы получите, если представите добычу по начальству? Вас похлопывают по плечу, угостят сигарой, грошовую премию сунут, повысят чуточку… И все! Понимаете? Все! А вы вряд ли сынок миллионера. Такие не идут в разведку полевыми агентами. Среди ваших шишек миллионеры встречаются, не спорю, но вы-то — вы наверняка бедолага вроде меня, живущий исключительно на жалование… Это сколько же вам нужно беспорочно трудиться, чтобы заработать триста тысяч? Лет десять при лучшем раскладе… Да нет, гораздо больше.