Алекс подходит к столу и подтверждает мои догадки, что наши отношения всего лишь бизнес, занимая место напротив меня, не садиться рядом со мной на велюровый диван. Я раздражаюсь еще больше, чувствуя укол разочарования. Я хотела бы почувствовать его ногу, прижатую к моей ноге, и тепло, исходящее от его тела.

Он пододвигает ко мне мой стакан, и я улыбаюсь, увидев в нем дольку апельсина. Он помнит, что мне нравится. Я беру свой стакан и делаю глоток. Джин с тоником — рай после водки.

Я ставлю стакан и откидываюсь на спинку дивана.

— Неужели ты никогда не хотел жениться?

— Немного необычный вопрос, — бормочет он, изучая меня поверх своего бокала.

— Не знаю, что заставило меня спросить тебя об этом. Просто вопрос пришел в голову, и он выскочил из моего рта прежде, чем я успела подумать. Я виню во всем водку. И вино за ужином.

— Я так и не встретил ту, с кем готов был бы провести целую вечность. А что насчет тебя?

— Мне всегда кажется, что я встречаюсь с Мистером Неправильным, — говорю я. — Все стало так плохо, что я поклялась никогда больше не встречаться.

— И все же мы здесь. — Алекс растягивает слова. — Хорошо, что у нас все несерьезно. Мне бы очень не хотелось идти на компромисс с твоими принципами.

Должно быть, из-за водки или отсутствия освещения, но выражение на его лице, когда он это говорит, сообщает мне, что, на самом деле, он очень хотел бы скомпрометировать мои принципы. Я делаю очень-очень большой глоток, который попадает не в то горло, отчего закашливаюсь.

— Вот и хорошо, что мы оба находимся на одной странице и никто ничего не будет компромитировать, — выдыхаю я.

Он внезапно хмурится, и я понимаю, что момент слабости у него прошел. Он допивает свой бокал, интересуясь готова ли я уйти. Поскольку он все еще кажется трезвым, вполне логично, именно он должен взять все под контроль и положить конец этому безумию. Я киваю и встаю. Пока мы идем к ожидающей нас машине, он сохраняет между нами безопасную дистанцию. Мы садимся на разные концы сиденья в машине, не касаясь друг друга.

Я смотрю в окно, вглядываясь сквозь темноту в проплывающие мимо дома, а затем в сельскую местность. Алекс тоже смотрит в окно, но у меня такое чувство, что он ничего не видит в окне также, как и я.

Я сожалению о том, что могло бы между нами быть, но не может. Мне не хватает этого, того, чего у меня никогда не будет. Я говорю себе, что все это ерунда. Это всего лишь алкоголь заставляет меня чувствовать себя подобным образом, а завтра, когда я снова буду трезвая, явно с похмельем, я снова вернусь к нормальной жизни. Влюбленная девушка и ничего больше.

Но прямо сейчас... Боже, как бы мне хотелось, чтобы он испытывал ко мне такую же жгучую тягу, как и я к нему.

По дороге домой мы почти не разговариваем, молча входим в особняк, я следую за Алексом вверх по лестнице в полной тишине. По меньшей мере это неловко, не могу дождаться, когда окажусь в своей комнате. Мне даже хочется, чтобы появилась одна из Ледяных Сестер, тогда нам пришлось бы вести себя по-другому, будто между нами все нормально, чтобы они не подумали, что мы поссорились. На самом деле, мне даже кажется, что скандал было бы легче пережить, чем этот обжигающий холод с его стороны.

Мы подходим к моей двери, Алекс останавливается. Я поворачиваюсь и смотрю на него. Лицо у него застывшее, непроницаемое.

— Спокойной ночи, — коротко говорит он.

— Спокойной ночи, — отвечаю я с придыханием. Делаю шаг к двери, берусь за ручку, но мне не хочется так расставаться. — Спасибо за ужин. Мне очень понравилось, особенно еда.

Это немного, но лучшее, что я могу придумать, Алекс немного оттаивает.

Он слегка улыбается.

— Мне было очень приятно.

Я захожу в комнату. Закрываю дверь перед его грубым животным магнетизмом, который он излучает, говоря себе, что была бы очень рада оказаться подальше от него. Подальше от неумолимого влечения и неловкости, что я ничего не могу с ней поделать. Но это неправда. Я ужасно разочарована, что он не попытался меня поцеловать или найти какой-нибудь неубедительный предлог, чтобы войти со мной в спальню. Я и так уже дала ему понять. Но он, как всегда, своим поведением говорит мне только одно — все это всего лишь бизнес.

Для Алекса я являюсь и всегда буду просто бизнесом. Остается только понадеяться, что утром трезвая, я почувствую себя лучше. Или, по крайней мере, буду убеждать себя в этом.

Сбросив туфли, раздеваюсь и оставляю свое платье там, где оно упало, затем иду в ванную, пользуюсь туалетом. Смываю макияж. С остальным разберусь утром. А сейчас я чувствую себя такой усталой, что просто хочу лечь спать.

Просыпаюсь глубокой ночью от звука шагов по коридору. Я закрываю глаза и пытаюсь не обращать на них внимания, но они такие громкие, что не могу их игнорировать. Я переворачиваюсь на другой бок и понимаю, что замерзла. От холода дрожу, зуб на зуб не попадает. Когда выдыхаю, изо рта идет даже пар. Вот тебе и весна.

Я быстро сажусь, не обращая внимания на холод, обволакивающий голую кожу, уже слышу шаги в своей комнате. Они бегут от моей кровати в ванную комнату. Я вытаскиваю руку и включаю свет, в комнате никого. Но слышу звук, похожий на хлопанье двери, успокаивая себя, что это всего лишь вой в трубах. Всего лишь трубы. Но я хочу убедиться наверняка, поэтому откидываю одеяло, встаю. Медленно и осторожно подхожу к двери в ванную комнату.

— Эй? — Говорю я.

При этом чувствую себя настолько глупо — разговаривать вслух с трубами, внезапно раздражаюсь на саму себя за то, что позволила страху пробраться в меня до такой степени, что я стою у двери в ванную и кого-то зову. Хватаюсь за ручку и распахиваю дверь, почти готовая увидеть там призрак сумасшедшей. Но в ванной пусто, как я и предполагала. И эта пустота, такое впечатление, буквально издевается надо мной, смеясь над глупой иностранкой, которая не понимает обычаев этого дома.