– А если мне нужна жена, которая меня понимает?

– Это не ко мне, – сказала Полина и отрицательно качнула головой.

– Почему не к тебе? – спросил Вадим, поднялся с кресла, подсел к ней, мягко обнял за плечи, привлек к себе.

Полина снова увидела себя на плоту. Волна под ним бурлила, качалась, а Вадим еще и раскручивал его, создавал водоворот. Ей жутко хотелось кружиться вместе с ним, но халат мешал, стеснял движения.

– Может, я на тебе жениться хочу! – шепнул он, и его губы коснулись уха.

Полина знала себя. Одно такое прикосновение способно было вызвать в ней волнение, от которого могли отняться ноги. Но руки ее почему-то окрепли.

– Пошел вон! – выкрикнула Полина, резко развернулась к нему, с силой толкнула в грудь.

Вадим упал на спину, раскинул руки и подниматься не стал.

– Ты меня убила! – заявил он и усмехнулся.

– Лучше бы ты… – Полина осеклась, приложила пальцы к губам, чтобы ни одного слова не прорвалось.

– Что «лучше бы ты»?

– Ничего!

Не собиралась она делиться с этим наглым типом своими секретами. Там, на кухне, Полина разомлела от брожений в голове и ниже. Он мог взять ее тепленькой прямо на месте. Подошел бы к ней, обнял, усадил на разделочный стол…

Зачем только Вадим рассказал ей про Варвару? Лучше бы он этого не делал.

– Ну, извини, если обидел, – сказал он и поднялся.

– Оставь меня в покое! – потребовала она.

– Мне уехать?

– Просто оставь меня в покое.

Вадим, конечно, сволочь, ему здесь не место. Но без него дом превратится в гроб, который медленно, год за годом будет опускаться на дно могилы. Полина здесь будет не жить, а доживать.

– Выпьем? – осведомился он.

– Только ничего не говори.

– Совсем ничего?

– Замолчи!

Какое-то время Вадим изучающе смотрел на нее, затем кивнул, взял бутылку, наполнил до краев рюмки. Полина вовсе не хотела знать, почему он разводится с Варварой, не важно, кто прав, а кто виноват. Если они помирятся, то Полина будет только рада.

Они выпили, повторили.

Вадим вышел из дома, тут же вернулся и сказал:

– А у тебя там банька топится.

Полина молча кивнула. Дрова в печи уже прогорели, но жар остался. Забросить несколько полешек, подождать немного, и можно начинать. Или даже продолжать. Вместе с Вадимом. С ним не страшно. Даже если мама возмутится, осудит, все равно не страшно…

Полина до боли закусила нижнюю губу. Какая мама, какая баня, о чем она, дура, думает?

– Можно? – спросил Вадим.

– Нужно.

Ну да, почему бы человеку не помыться с дороги?

– Может, вместе?

– Вместе, говоришь? – Полина поднялась, склонила голову, искоса посмотрела ему в глаза, выискивая в них наглого похотливого зверя, чтобы сказать ему пару ласковых.

– Ты чего? – настороженно спросил Вадим.

Полина медленно подошла к нему и с силой толкнула в грудь. Вадим не удержался на ногах, упал, но тут же поднялся.

– Совсем спятила? – растерянно, даже испуганно спросил он.

– Пошел вон!

– Ты что, шуток не понимаешь?

Полина вспомнила про отцовское ружье, открыла дверь в родительскую спальню, остановилась на пороге.

– Если ты сейчас не уедешь, то я тебя застрелю! – заявила она и только после этого зашла в комнату.

Ружье она нашла, а Вадима – нет. Слышно было, как за окном завелся двигатель его машины. Ворота Полина открывать не стала. Он прекрасно справился с этим и без нее.

Вадим уехал, и тоска вонзилась в Полину всеми своими шипами. Слез не было. Ей казалось, что они свернулись в кашицу, как молоко – в простоквашу.

Впрочем, Полина знала, чем себе помочь. Крепкий коньяк пился легко и вкусно. Она не торопилась, но скоро первую бутылку сменила вторая.

А когда на донышке осталось совсем чуть-чуть, в доме появился Миша.

«А вдруг это и не он вовсе, а леший с болот? Люди говорят, их здесь много по ночам шляется, крутятся у озера, по всем его берегам», – подумала Полина.

– Да ты, мать, надралась! – заявил Миша.

Полина согласно кивнула. Ну да, выпила она, конечно, немало, однако это никого не касается. Баба она одинокая, мужа нет, ругать некому, а завтра выходной, на работу не надо.

– Что там у тебя?.. – Миша двумя пальцами взял бутылку за горлышко, поднял, поднес к глазам, посмотрел на этикетку. – От сестренки осталось?

Полина опять кивнула. Это Миша ей от сестренки остался. Как геморрой на голову.

Хотя, если присмотреться, не так уж все и страшно. Миша такой здоровый, сильный, и внешность у него вовсе не отталкивающая. К тому же он свободный мужик. Ларка с ее бешеным передком не в счет. И вообще, он свой, с ним все понятно. А вот Вадим чужой, сам черт сломит ногу в его голове.