Однако Американская империя получила шанс продолжить существование, когда 26 декабря 1991 года Советский Союз, метко названный Гором Видалом «второй мировой державой с первой в мире военной мощью», неожиданно развалился, оставив Соединенные Штаты единственным мировым колоссом, непререкаемым гегемоном на мировой арене. Оглядываясь назад из 2004 года, ведущий неоконсервативный стратег Чарльз Краутхаммер, скончавшийся в 2018 году, выбрал ежегодную лекцию в честь Ирвинга Кристола в Американском институте предпринимательства в качестве подходящего форума, чтобы пролить свет на то, что же означал распад Советского Союза:

Триумфалистская концепция Краутхаммера, впервые представленная им в сентябре 1990 года на лекции в честь Генри Джексона, появилась в журнале Foreign Affairs под названием «Однополярный момент» (The Unipolar Moment). Он осудил тех, кто предсказывал после холодной войны наступление многополярного мира и приветствовал его вместо того, чтобы с удовольствием предвкушать, как США станут «единственным глобальным полюсом силы» на предстоящие десятилетия, потому что, по его мнению, Соединенные Штаты – «единственная страна, имеющая военные, дипломатические, политические и экономические средства, чтобы играть решающую роль в любом конфликте в любой части света, куда она посчитает нужным вмешаться». Однако Краутхаммер ожидал, что США будут входить в «период нарастания, а не уменьшения угрозы войны». На этот раз угрозу составит уже не одна конкурирующая супердержава. Опасность создадут «небольшие агрессивные государства, обладающие оружием массового уничтожения и средствами их доставки». «Главная надежда на безопасность» в такие «экстраординарные времена», в эту «эру оружия массового уничтожения», – как заключил Краутхаммер, связана с «американской силой и волей… возглавить однополярный мир, без оглядки на других устанавливая законы мирового порядка и поддерживая готовность заставить всех выполнять эти законы» [9] .

Генерал Колин Пауэлл на брифинге для журналистов по поводу операции «Буря в пустыне» (пресс-центр Пентагона, 24 января 1991 года)

Ведущие неоконы в составе и в ближайшем окружении администрации Джорджа Г. У. Буша-старшего – Дик Чейни, Пол Вулфовиц, И. Льюис «Скутер» Либби, Залмай Халилзад, Ричард Перл и Альбер Вольштеттер – провели мозговой штурм и обрисовали основные контуры внешней политики для этого обеспечиваемого военной силой однополярного мира.

Согласно их замыслу, США не только не позволят вырасти сопернику, способному бросить вызов глобальной гегемонии Соединенных Штатов, но и не дадут появиться конкуренту, контролирующему какой-либо «регион, ресурсы которого были бы достаточны для порождения глобальной державы». Американские вооруженные силы будут настолько превосходящими по силе, что смогут удерживать «потенциальных противников от самой мысли претендовать на более серьезную роль в регионе и мире». США будут упреждающе препятствовать любой стране получить оружие массового уничтожения, для чего требуется создать возможности одновременно вести войны против Ирака и Северной Кореи, при этом останавливая вторжение русских в Европу [10] .

В марте 1993 года некто слил это новое «Руководство по оборонному планированию» в New York Times. Публикация породила настоящее цунами критики. Чейни, Вулфовицу и другим пришлось публично отказаться от наиболее одиозных постулатов своего детища. Однако неоконсерваторы не отступились от дела. В 1997 году они создали организацию «Проект Нового американского столетия» (ПНАС). В 2000 году Верховный суд США, к своему вечному стыду, проигнорировал голоса избирателей и официально признал президентом США Джорджа Буша-младшего. Члены ПНАСа заполнили должности в новой администрации и сразу начали пропагандировать свое видение мира. На первой неделе президентства Буша корреспондент газеты Los Angeles Times Робин Райт точно описал их агрессивную однополярность: «Исходное условие новой доктрины состоит в том, что США могут делать практически все, что хотят, потому что их развитая демократия ставит страну, политически и морально, выше всего остального мира, а иной раз даже освобождает от соблюдения международных норм и конвенций». Восемь месяцев спустя 11 сентября предоставило им «новый Перл-Харбор», о котором они мечтали [11] . Через месяц США вторглись в Афганистан. Через полтора года наступила очередь Ирака. И неоконы начали открыто славить Американскую империю.

Президент Джордж Буш-младший встречается со своим Советом национальной безопасности в Кэмп-Дэвиде через четыре дня после событий 11 сентября. Слева направо: вице-президент Дик Чейни, госсекретарь Колин Пауэлл, министр обороны Дональд Рамсфельд и заместитель министра обороны Пол Вулфовиц. Через месяц они примут решение войти в Афганистан

Краутхаммер не стал ждать падения баасистского режима Саддама Хусейна, чтобы восхититься беспримерной военной мощью Америки. В конце 2002 года он опубликовал эссе, в котором пересмотрел свое представление об однополярности 1990 года и признал, что недооценил масштаб доминирования Соединенных Штатов. «Еще никогда не существовало такого всеобъемлющего превосходства в силе, никогда», – бушевал Краутхаммер. С Косовом получилось хорошо. Но вторжение в Афганистан было поистине прекрасно – яркое подтверждение того, что США, несомненно, величайший гегемон во всей истории человечества. Больше не будет никаких колебаний, никакого беспокойства по поводу международного права, никаких заморочек со стратегиями выхода из конфликта. В 1990 году он писал, что «однополярность может продлиться тридцать-сорок лет», хотя «на сегодняшний момент это кажется смелой оценкой». А теперь сей прогноз представлялся ему «довольно умеренным», поскольку «однополярный момент превратился в однополярную эру» и может продолжаться бесконечно долго. «Выбор за нами, – заключил он, – в соответствии с безбожной фразой Бенджамина Франклина: история дала вам империю, если сможете ее сохранить» [12] .

В 2003 году триумфализм неоконсерваторов не знал границ. Разговоры об империи велись повсюду. Неоконовские стратеги спорили, какие страны находятся в очереди на смену режима. В список входили Ирак, Сирия, Ливия, Иран, Северная Корея, Ливан, Сомали и Судан. Норман Подгорец сверх того также записал Саудовскую Аравию, Египет и Палестинскую автономию.

Однако эйфория оказалась непродолжительной. Ликвидировать режим в Ираке было легко, а вот контролировать страну – чрезвычайно сложно. В сентябре 2004 года генеральный секретарь Лиги арабских государств Амр Муса заявил: «В Ираке разверзлись врата ада» [13] .