Амалия не придумала выхода лучше, кроме как разрыдаться. Позорно и громко, стирая ладонями слезы с покрасневших щек.

— Это последний раз, честно-честно, — всхлипывала Черепанова, — Правда-правда.

Богдан зарылся руками в свои короткие кудрявые волосы и с силой дернул, словно приводя себя в чувства. Девчонка, испуганным комочком, рыдала навзрыд, усевшись на бетонное ограждение, припорошенное снегом. Бетонное. Прямо попой. Беременная его ребенком. Беременная и любимая. До жути, до боли в каждом нерве.

Вольных с силой рванул девчонку на себя, опутывая руками, зарываясь лицом в ее волосы, приподнимая над землей и заставляя обхватить себя ногами за талию.

— Никаких приключений! — рваным, хриплым голосом требовал он, — Покой и тишина. Никаких тигров, волков, бродячих псов и ментов. Полный вакуум и изоляция. Живем в деревне у родителей.

— Хорошо, — послушно кивала Амалия, — Как скажешь, родной.

— Как скажу, — эхом повторил Богдан.

Молодые люди еще некоторое время провели вот так, наедине друг с другом на виду у всех. Разделяя свое счастье на двоих, баюкая его в колыбели своей любви. А потом, посетив травмпункт, после оказания квалифицированной медицинской помощи, молодые люди отправились в деревню к родителям Богдана, чтобы побыть вдали от суеты города, подышать воздухом, подлечить расшатанные нервы.

— Поверить не могу! — вздыхала Иветта, обнимая мужа.

Тарас и Иветта лежали в своей спальне, и если отец семейства лениво улыбался, то мать этого самого семейства находилась в состоянии тихого шока.

— А я очень даже могу, — возразил Тарас, — Из тебя выйдет отличная бабушка. Баба Ива — круто звучит.

Вольных рассмеялся, а Иветта шутливо стукнула мужа кулачком в плечо.

— Богдан слишком молод, чтобы стать отцом, а Ами вообще еще девочка, — продолжала вздыхать Иви.

— Ну конечно, — рассмеялся Вольных, — Богдану двадцать пять. А Ами на год старше тебя во время нашего с тобой знакомства.

— Как же быстро летит время, — сокрушенно покачала головой Иветта, — Я стану бабушкой. Обалдеть просто!

— Угу, бабушка Ива, — подначил Вольных, пощекотав жену.

— А кажется, будто вчера, да? — пробормотала Иветта Марковна, улыбаясь, — А помнишь, как я тебя украла?

— Разве забудешь такое, — ответил Тарас Наумович, а потом, помолчав, добавил, — Я уже благодарил тебя за это?

— Да, пару тысяч раз, кажется, — улыбнулась Иветта.

Вольных отвел в сторону волосы, упавшие на лицо жены. Его пальцы привычно запутались в длинные локоны, а носом он прижался к виску.

— Люблю тебя, — проникновенно прошептал полубог своему урагану, укрощенному, но не покоренному, — И всегда буду.

— И я тебя, — в унисон любимому полубогу прошептала Иветта Марковна, — И всегда буду.

Конец