Мигель закрыл глаза и содрогнулся в оргазме глубоко внутри тела профессора, как того и требовал Олдридж. Мужчина чувствовал это: горячую сперму внутри, отмечавшую его принадлежность Мигелю.

«Твой. Мой».

— Теперь ты, — хриплым уставшим голосом проговорил Мигель. — Твоя очередь.

И Олдридж подчинился, послушно кончая себе на живот.

— Боже, как же я тебя люблю, — сказал Мигель.

Олдридж смотрел на него затуманенными невозможным удовольствием глазами. Он потянулся, чтобы смахнуть прядь волос с влажного лба Мигеля, но рука, казалось, весила килограмм сто.

— Я тоже тебя люблю.

Мигель осторожно вышел из его тела. Олдриджу не понравилось ощущение потери. Мигель же компенсировал это, опустившись между лениво раскинутыми ногами мужчины.

— Бога ради, Мигель, что ты собрался делать?

Мигель широко улыбнулся.

— То, что всегда хотел. Убрать за собой беспорядок. — А потом начал медленными методичным движениями слизывать сперму с тела Олдриджа. — Обмен жидкостями — классная штука, — сказал парень, прежде чем приступить к каплям, украшавшим пресс профессора. — Спасибо, что разрешил попробовать.

Олдридж понятия не имел, что это означало, но в итоге решил, что это в принципе не важно.

Понедельник, 6 января

Кухня Олдриджа.

Эванстон, штат Иллинойс.

Уже позже, после принятого душа и съеденного жаркого, которое, к счастью, не пригорело, Олдридж посмотрел на Мигеля и подумал: «Вот оно. Вот это вот все».

— Останься, — выпалил он. — Останься со мной.

Мигель ласково улыбнулся.

— Я никуда и не собирался, papi. Ты купил для меня завтрак.

«Навсегда, — подумал Олдридж. — Я имел ввиду, останься со мной навсегда». Но поправлять Мигеля не стал, потому что по личному опыту знал, что люди никогда надолго не задерживаются, и ничего не длится вечно. Но возможно, если Олдриджу сильно повезет, это продлится достаточно долго. 

Пятница, 10 января

Лекционный зал.

Эванстон, штат Иллинойс.

— Дурацкая идея, — бухтел Дев. — Дурацкая и унизительная. И тупая.

— Ты повторяешься, — заметил Мигель.

— Я чувствую себя настоящим дебилом, и во всем виноват ты. Тебя никто не просил рассказывать Луне о докторе Фри.

— А тебя никто не просил использовать меня, как липового бойфренда. Ты, кстати, не в моем вкусе, и если тебе хотелось использовать меня в качестве... не знаю, как это в мужском варианте... прикрытия, мог бы сначала спросить.

— У меня не было времени! — возмутился Дев.

— Ну, меня это мало волнует. А сейчас, как настоящий мужчина, прими свое наказание.

Дев зарычал:

— Не хочу. Идиотское наказание. Мы можем просто... нет. Я угощу тебя обедом.

— Хм... нет. Неплохая попытка, но я на стороне Луны. Притворяться геем ради хороших оценок — стремно. Пойдем. Покончим с этим. И я смогу подтвердить Луне, что ты свой грех искупил и нормально подготовлюсь к завтрашней лабораторке.

— Ладно, — буркнул Дев и сложил руки на груди.

Они зашли в небольшой лекционный зал, который вмещал в себя примерно сотню студентов. За кафедрой стоял доктор Фри и что-то печатал на ноутбуке. Но, как только Мигель с Девом подошли ближе, закрыл крышку.

— Здравствуй, Девон. Ты, я вижу, друга с собой привел. Он тоже сегодня лекцию слушает?

Дев выглядел крайне смущенным.

— Нет. Э-э, он... в смысле, мы... мы не... это...

— У меня есть парень, — сказал Мигель, прекратив мучения Дева. — И это не Дев.

Доктор Фри опешил.

— Ясно, — только и сказал он. И видимо все понял. Потому что в его взгляде мелькнуло нечто такое, что Мигель попытался определить. Веселье, безусловно, но и кое-что еще. Понимание, наверное. Или расчет. Непонятное выражение.

— Вот и хорошо, — проговорил Мигель, глубоко в душе радуясь, что доктор Фри не его преподаватель и никогда не будет. — Рад, что все прояснилось. Пока, Дев. Позже увидимся.

— Ага, — Дев перевел на профессора умоляющий взгляд. — Простите, доктор Фри. Я просто...