На самой поляне пахло дымом от барбекю на дровах, жжёным сахаром, ванилью, сосисками и присутствием животных. Было шумно от возбуждённых, взбудораженных голосов, работы аттракционов, музыки на концертной площадке и пальбы в тире. Где-то уже плакал маленький ребёнок, которому, скорее всего, или не купили мороженного, или не пустили на карусель, слышался громкий женский смех, а со стороны толпы вокруг столиков для армреслинга то и дело раздавались дружные, громкие возгласы хора мужских басов. А вообще, в воздухе витало ощущение долгожданного, заслуженного отдыха и расслабления.

Тэсс с Адамом продвигались вдоль первого ряда винтажных вещей. Там расположились местные художники и ремесленники с произведениями своего мастерства. Чего здесь только не было: поделки и мебель из лесных коряг, предметы интерьера из замысловатых камней с побережья, шкатулки, рамки для фотографий и чехлы на ноутбуки из бересты, украшения и галантерея из кожи. Умельцы коренного населения Америки, которые в обычные дни со своими сувенирами и поделками в национальном колорите стоят возле гостиниц и туристических лагерей, расположенных в основном на берегах местных озёр, тоже сегодня были здесь со своими роскошными вещицами из птичьего пера, когтей каких-то животных, рогов лося, оленя и даже быка.

Парочка остановилась в палатке букинистов. Здесь было тихо и почти безлюдно. Книги с мягкими переплётами зазывно-гостеприимно перелистывал ветер, поэтому на некоторых сверху лежали камни. Но всё равно в окружающем пространстве витал еле уловимый приятный запах литературы. Старых библиотек. Адам начал просматривать издания на предмет биологии и истории, а Констанция — просто почитать. А почитать девушка любила что-нибудь очень объёмное и богатое событиями. Чтобы не спеша, со вкусом и расстановкой привязаться к героям, полюбить их, успеть прожить с ними добротный отрезок их жизни и проследить за метаморфозами, произошедшими и с людьми, и со временем. Поэтому её внимание сразу же привлекла довольно внушительная книженция страниц так эдак на шестьсот.

«Тот, кто закажет тибетский чай» — прочитала Тэсс название, напечатанное размашистым прописным шрифтом на потёртой в коричневых тонах обложке.

— Мартина Мэй, — прошептала она вслух имя автора, которое ей ни о чём не говорило. На обороте тыльной стороны стояла цена: девять долларов. Девушка открыла издание и просмотрела краткое содержание: «Как часто нам приходится делать выбор? Мы выбираем одежду, еду, компанию для общения, занятия и даже мысли. Но у каждого выбора есть цена. Героиня книги — обычная девушка, которая столкнулась с последствиями своего выбора. Прочитав книгу, вы окунётесь в мир её переживаний, тревог и забот, радостей и горестей. И поверьте — это не оставит вас равнодушными и заставит на многие вещи посмотреть иначе».

«Возьму, — прижала книгу к груди Тэсс. — Попробую почитать».

Первой знакомой, которая не постеснялась нарушить их с Адамом идиллическую гармонию в паре, оказалась некая довольно возрастная, но всё ещё очень рыжая дама. За руку она вела такого же рыжего пацанёнка, сосавшего разноцветный леденец на палочке.

— Оу, мистер Стюарт! Добрый день! С праздником Вас, молодой человек! — только лишь узнав Адама, сходу воскликнула дама. — Вот Вы-то мне и нужны. Я хочу Вас пригласить, — заулыбалась она. — Так сказать, ангажировать, — после чего вопросительно уставилась на Тэсс.

— Добрый день, миссис Лестрейд. Вас тоже с праздником. Эм-м, — Адам замялся, — познакомьтесь, это моя подруга Констанция Полл, — показал он рукой на свою спутницу.

— Ах, вот оно что, — в заинтригованном жесте склонила на бок голову яркая шатенка, всё ещё продолжая улыбаться. — Очень приятно познакомиться с Вами, девушка, — первая протянула она руку.

— Тэсс, познакомься — это глава нашего школьного родительского союза Джинджер Лестрейд.

— Мне тоже очень приятно, мадам, — немного оторопело пожала её ладонь доктор Полл.

— Зовите меня Джинджер. Кстати, рада за вас, милочка, — схватила миссис Лестррейд Адама за предплечье, как бы указывая на повод к поздравлениям. — Преподаватель биологии весьма умён, потому как неплохо играет в шахматы. Адам? — вопросительно подняла она брови на парня.

— Только не сегодня, миссис Лестрейд, помилуйте, — приложил тот руку к груди.

— Но ты же мне обещал партию!

— Так я и не отказываюсь. Я обязательно с вами сыграю. Но не сегодня.

— Ну, а вдруг я завтра умру? Ты в курсе, сколько мне лет? Мне семьдесят три, мальчик мой. Сам подумай, какой из меня жилец?

Женщина явно напрашивалась на комплимент и Адам не смог ей отказать хотя бы в этом.

— Джинджер, вы обязаны подать в суд на наших бумагомарателей — они приписали вам пару лишних десятков лет в паспорте.

— Льстец, — состроила хитрую физиономию леди и погрозила парню пальцем, от чего ещё больше стала похожа на лису.

Рыженький мальчик, видимо, уже исчерпал лимит своего терпения, отведённый под состояние неподвижности и топтания на одном месте, да к тому же, леденец заканчивался, и принялся вертеться во все стороны, пока не увидел ларёк, весь изрисованный рожками с мороженным. Тогда он развернулся к этому волшебному месту всем корпусом и застыл строго в выбранном направлении. Глядя на него, Тэсс, знакомая с игрой в шахматы только визуально, тоже принялась оглядываться по сторонам и в один момент заметила маму. Та что-то оживлённо обсуждала с соседками, сидя на раскладном стуле в самом торце аллеи, на границе поляны и начинающего за ней леса.