— Дуня, я пришлю вам необходимую методику, — обратился ко мне Кор Вуди, — вы будете лечить нашего упрямца!

— Что? Я?! — не ожидала я подобного поворота событий.

— Кто? Она?! — взвизгнула взявшаяся откуда-то Мелиса.

— Как? — уточнила Оливия.

Наши голоса слились в один единый неразборчивый гомон.

— Терять нам, во всяком случае, уже нечего, поэтому попробуем вариант «сила в слабости».

— Это как?

— Все потом. Скорее, мне нужно написать программу и собрать необходимый реквизит. Дуня, до завтра.

С этими словами врач вылетел из комнаты, а вскоре за ним громко захлопнулась дверь.

— Он всегда такой? — задала я, в принципе, риторический вопрос.

— Он гений, — пожала плечами Оливия. — Проводишь нас?

— Да, конечно.

— Мел, что встала? Все сделала? — гаркнула вампирша на медсестру.

— Да, — активно закивала головой девушка и почему-то покраснела.

— Тогда бери Бориса и идите к машине, я сейчас подойду.

Мелису как ветром сдуло.

Я проводила Оливию до дверей, где она снова меня обняла:

— Крепись девочка, тебе будет не просто, но он того стоит, любовь того стоит! — прошептала она мне на ушко.

После моего маленького бунта, Орас перестал со мной разговаривать. Более того, он перестал выходить из своей комнаты, во всяком случае, при мне. Никакие мои попытки самой начать общение не увенчались успехом. Вампир постоянно молчал, лишь изредка кивал в ответ на мои самые настойчивые вопросы.

В таком режиме мы прожили три дня. Я отчаялась и уже подумывала об отъезде. В чем смысл моего пребывания здесь, если Орасу я помочь не могу. Даже уколы он делал себе сам — просто втыкал шприц в бедро и выдавливал лекарство.

Ни еда, которую я готовила, ни кровь Ори не волновала. Кажется, что за эти три дня он осунулся и похудел еще сильнее, чем раньше. И вновь он позволил себе зарасти щетиной.

я поняла, что мне нужен совет взрослого опытного человека — бабушки. Поэтому на третий день забастовки Ораса я отправилась в санаторный комплекс блока.

Бабушка чувствовала себя превосходно. Она была довольна и словно сбросила несколько лет.

— Даже спрашивать о твоем самочувствии стыдно, — улыбнулась я единственной родственнице.

— Ты права, Звездочка, я порхаю словно бабочка. Давно не чувствовала себя так хорошо!

— Так хорошо помогают источники?

— Оооо… они прекрасны, дорогая. Соляные ванны и минеральное обертывание творят чудеса.

— Я рада, что тебе нравится, — улыбнулась я.

Эх, горько осознавать, что уже давно не видела бабушку настолько счастливой.

— Только я переживаю, что тебе мой отдых слишком дорого обойдется.

— Не переживай! Мой договор с блоком предусматривает страховку для родственников.

— Я надеюсь, что ты меня не обманываешь, — бабуля просканировала меня своим фирменным испытывающим взглядом.

— Нет, бабуль, я не обманываю.

— Тогда рассказывай, что тревожит мою Звездочку.

— Откуда ты все знаешь?

— Доживешь до моих лет… — усмехнулась бабуля.

— Я не знаю, что мне делать, бабушка, — покаялась я, едва сдерживая слезы, — я на грани провала. Я не справляюсь с Орасом, только хуже делаю. Раньше он хотя бы злился, а теперь… теперь замкнулся и не желает даже из комнаты выходить.

— Девочка моя, успокойся! — бабушка была, как и всегда собрана и серьезна.

— Я понимаю, что лезу в его жизнь без спроса… Честно, понимаю, но…

— Что «но»?

— Видеть его таким больно.

— Тогда я не верю, что ты готова сдастся. Это милая, моя не про тебя! Хочешь мудрый совет?

— Очень хочу!

— Мужчины, Звездочка моя, не умеют болеть. Это заставляет их чувствовать себя беспомощными и угнетенными. С твоим вампиром все еще ужаснее — он в затянувшейся депрессии, верно?

— Да! Это кошмарно… Он не общается с друзьями, с родными, с коллегами…

— Это ожидаемо, — кивнула бабушка.

— Разве?

— Конечно! Вспомни себя, когда ты болеешь. Лежишь ты такая с температурой и замотанной шарфом шеей, нос опухший, глаза слезятся…

— Причем тут простуда?

— При том, что в такие моменты ты совершенно не желаешь, чтобы друзья и родственники табунами ходили вокруг тебя?

— Это не одно и тоже…

— Нет, дорогая, это практически одинаково!