— Нравится? — спросил Орас.

— Очень нравится! — заворожено прошептала я. — Как такое может не нравится?

— Святила постарались, придумывая наш мир, — усмехнулся Ори.

— Это уникально…

— Да, такого я больше нигде не видел, поэтому и назвал «Волшебным перекрестком».

Направо пойдешь — в «молочную» реку попадешь. Налево пойдешь — в «живую» реку войдешь.

Прямой пойдешь — в прозрачную гладь попадешь. Место слияния — сочетание не сочетаемого. Поначалу воды идут параллельно — врозь, не желая дружить и соединяться. И только дальше, ближе к горизонту «берутся за руки» становясь единым целым.

— Но как так получилось? — задала я волнующий мое сознание вопрос.

— Чудо природы, точнее ее закономерности. Та речушка, что справа берет свое начало недалеко от известнякового месторождения. Химический состав и пыль делают свое дело — вода окрашивается в белый цвет и напоминает молоко. Ты ведь тоже сравнила ее с молоком? — Ори посмотрел на меня довольно улыбаясь.

— Да, — не стала скрывать я.

— Все так говорят и думают. А уж дети столько фантазируют на тему белой речки… чего только не выдумывают. Представляешь, даже ходили слухи, что у истока пасется стадо коров, которое ежедневно дают настолько много молока, что оно превратилось в речку.

— Интересная мысль, — рассмеялась я.

— Ага. А молока так много, потому что дети отказываются его пить.

— Серьезная теория.

— Детской фантазии можно только позавидовать.

— А средняя речка? — спросила я. — Она такая чистая и спокойная.

— Там тоже нет ничего особенного. Просто дно у средней речки каменное. Она на самом деле довольно глубокая, но из-за кристальной чистоты кажется меньше. Внизу прячутся крупные валуны, а сверху раскидано поле маленькой серо-белой гальки.

— У нее искусственное русло?

— Насколько я знаю, нет.

— А третья?

— А у левой речки дно илистое, богатое на водоросли. Если не ошибаюсь, здесь насчитывают больше тридцати видов водорослей.

— Действительно чудо природы. А потом три такие разные красоты превращаются в одну.

— На самом деле не совсем так. Побеждает все-таки средняя сестра.

— Да? Почему?

— Видишь, — указал вперед, к левой кромке берега единого русла, — там уже нет зеленого отлива. Она мягко прибивается к береговой линии.

Я силилась различить все, что мне рассказывают.

— Водорослей в той части практически нет. К тому же они очень хрупкие и маленькие. Правая и средняя сестры негативно влияют на обитателей левой.

— Но они все равно растут…

— Да. Течение переносит семена и старается поддерживать определенной микрофлорой.

— А «молочная» речка? Она тоже проигрывает?

— Проигрывает, — согласно кивнул Орас, — она просто не справляется с потоками средней. Поэтому концентрация белой пыли равномерно расходится, делая молочный оттенок едва-едва различимым.

Мы расположились на берегу, ближе к воде единого русла. Медленное течение накатывало на песчаный берег, оставляя на ней редкие листочки и легкий белый узор — еще один природный рисунок.

Ори расстелил плед, усадив меня на него, а сам остался в кресле, рядом. Корзинку с провизией мы пока не трогали — были сыты после завтрака.

— А почему волшебный? — поинтересовалась я у моего мужчины.

— Пацаненком я был резвым и не всегда управляемым. Часто убегал гулять сам по себе, редко кого слушал, а главное прислушивался. Из-за этого скандалил с родителями, особенно с мамой, и друзей особо не заводил. Это место я нашел, когда заболел и попал в блок. После очередной унизительной, по моему подростковому мнению, процедуры — укола в ягодичную мышцу, я сбежал из палаты и прогуливался по территории. Набрел сюда, увидел речки и завис. Сидел тут часа три-четыре, все рассматривал, лазил в округе и…

— И? — не терпелось узнать мне.

— И нафантазировал трех мудрых воинов. Приходил к ним. разговаривал, советовался.

— И они отвечали?

— Да, всегда! — на полном серьезе ответил Ори. Меня забавляло то, что вроде бы взрослый мужчина передо мной, а оказывается, внутри него живет все тот же непослушный мальчишка. — Не веришь?

— Верю, конечно!

— Нет, вы слышали? — громко прокричал Орас в сторону воды. — Она нам не верит.

— Верю, — повторила я.

— А вот ты знаешь, что Белый воин самый сильный и агрессивный?

— Нет, — покачала я головой. Улыбка уже даже не пыталась убежать с моего лица.

— Однажды я влюбился в санитарку. Милая вампирша, пришла зарабатывать на учебу в вышке и всю нашу мальчишескую палату свела с ума. Всегда нас хвалила, когда слушались, ругала, когда безобразничали, и утешала после болезненных процедур. Не жалела, а именно утешала. Все восемь парней нашей палаты были влюблены по уши.

— А что же девушка?

— А она влюбилась в врачевателя. Парни с восьми до двенадцати лет ее не заинтересовали. Но не это важно, а то, что каждый из нас пытался устранить соперника. В итоге в лидеры за внимание прекрасной девушки выбились двое: я и оборотень… уже не вспомню как его звали. Шли мы с ним нога в ногу, как говорится. Я думал, мучился, не мог додуматься, как избавиться от соперника и пришел за советом к воинам. И они помогли, белый воин помог.