— Нет.

— Давай пырни меня отверткой за фару. — Он сделал шаг вперед и наконечник уперся ему в живот.

— Ты эту гребанную фару уже несколько раз пытаешься продать. Сначала обещал ее, если правду тебя скажу, а теперь на ходу меняешь условия! Раздеться заставил!

Вот и все! Он обманул. Затащил, черт знает куда! Надо срочно звонить брату, или в полицию. Надеюсь, они успеют, а то у этого с головой явно не все в порядке. Разжала одну руку и незаметно попыталась сунуть ее обратно в карман, но психопат поймал ее и снова положил на рукоять.

— Я ничего не меняю. Я сказал, что если мне понравится твоя правда, уступлю трофей. Но мне не понравилось, что ради какого-то лузера из соседнего дома ты пошла на весьма опрометчивый шаг.

— Он не лузер, и какое тебе до этого дело?!

Урод замер от моего крика на мгновение и снова оскалился:

— Никакого. Но мне интересно, насколько тебе важно DARE. Есть ли в этой блондинистой крашеной головке свои мысли или только слепое желание услужить мужчине?

— Я никому не прислуживаю!

— Правда?

Сердце застучало в груди. А что если незнакомец знает, как я помогла Тони влезть в магазинчик Хатчетов? А ведь я действительно слепо пошла за ним. Ни на миг не задумалась.

Он самодовольно улыбнулся, наблюдая за моим лицом. А может, пырнуть его отверткой не такая уж плохая идея? Стоило только подумать об этом, как псих подался вперед и слегка поморщился от боли.

Выронила инструмент, который глухо стукнулся о землю и потянулась к придурку. Рванула вверх его толстовку и уставилась на живот, боясь обнаружить там кровоточащее отверстие. Вот только психопат зло отбросил мои руки и почти зарычал:

— Я тебе разрешал меня трогать?!

— Но я?

— Отвечай!

Растерялась. Только что он хотел, чтобы я вспорола ему брюхо грязной отверткой, а теперь орет из-за того, что хотела прикоснуться к нему?

— Нет, не разрешал.

Все еще не теряла надежды позвонить в службу спасения. Слабо верилось, что он играет или придуряется. Парень явно не в себе.

— Подними! — он кивнул на землю.

Боже, только не опять! Не хочу я тыкать в людей металлическими штуками. И в DARE уже тоже не особо хочу играть. Может, так и сказать ему? Сдаюсь!

— Слушай, ты прав. Я больше не хочу проходить эти испытания. Твой урок пошел на пользу. Давай, я вызову такси и пойду домой? — плаксиво попросила злую морду с черными глазами.

— !Лке слишком поздно, Хизер. Тебе нужна эта фара, — на долю секунды мне показалось, что в его голосе просквозило сожаление, но затем он снова стал жестким: — Повернись к машине.

Интересно, что бы сделал другой человек на моем месте? Попытался бы дать отпор, убежать? Я же продолжала стоять и таращиться на него.

— Да повернись ты, блядь!

— Твой крик и ругань меня совсем вот не успокаивает.

— О, теперь тебя смущает ругань? Еще совсем недавно ты материлась в салоне так, что у жителей черного гетто бы уши завернулись.

— Не поэтому ли я здесь? Ты вроде из-за этого взбесился.

— Закрой рот и повернись к машине. Если ты этого не сделаешь, я заберу свое обещание не трогать тебя до десятого уровня и трахну прямо здесь.

— А ты не это собрался делать сейчас?

Меня снова прострелило убийственным взглядом, и я решила, что повернуться к тачке, не такая уж плохая идея, главное, не видеть эту жестокую рожу.

— Сейчас ты осторожно закончишь начатое, поняла?

— Да, — выдохнула, пытаясь не думать, какого черта он прижался ко мне сзади и задирает толстовку.

— Если поцарапаешь капот, будешь должна! Сосредоточься. Судя по твоему бейджику, ты подрабатываешь в кинотеатре. На кассе или билеты в зале проверяешь?

— Когда как. Зависит от смены. Там мало платят, если что, — почувствовала холодную ладонь у себя на бедре, а вот голос у психа вдруг стал нежным и успокаивающим.

— Тогда старайся лучше. У тебя не так много времени, Хизер. Если не успеешь вытащить фару, тогда я оставлю тебя здесь и уеду.

— Не успею? В каком смысле? — в моем голосе мелькнули истерические нотки, когда ладонь погладила уже внутреннюю часть бедра, а другая обвилась вокруг талии.

— Помни всего две вещи: не поцарапай тачку, и у тебя ограниченное время, — он почти касался губами моего уха, а затем его рука скользнула вверх по обнаженной коже.

'прим. Bonnie — милая, дорогуша