— Здравствуй, говорю, только на английский манер. Я смотрю, ты вырос, поправился, пока меня не было.

— Так ты хорошую хозяюшку оставила, вместо себя. Она меня не забывала, угощала, — рассказал Феня.

— Феня, помоги мои вещи разобрать, пожалуйста, а то сувениров привезла, сегодня одаривать буду.

— Ой, а там же мои вещи, — очнулась я от своих мыслей, — сейчас соберу.

Не дожидаясь ответа, я рванула на мансарду, двигалась с какой-то реактивной скоростью. Распахнув шкаф, достала чемодан, в который судорожно кидала вещи.

— Лиша, ты чего? — наблюдая за моими действиями, спросил Велимир.

— Ничего, вещи собираю, чтобы шкаф освободить.

Не убрала в чемодан я только новое платье, чтобы не помялось.

— Тебя никто не собирается выгонять, через пять минут, — нахмурился мужчина.

— Я не хочу никому мешать, — ответила я, носясь по комнате, ища свои вещи.

Убирая косметичку в сумочку, я наткнулась на обратный билет. Захотелось отвесить себе подзатыльник, я ведь даже не посмотрела, на какое число у меня обратный билет. Меня, конечно, предупреждали, что отпуск на месяц, но это расплывчатое понятие. Несколько раз пробежала глазами билет, но дату так и не нашла.

— Мир, скажи, пожалуйста, когда у меня обратный поезд, — раздражаясь на себя, попросила я.

— У билета открытая дата, — мгновенно ответили мне.

— Да? А когда поезда ходят? — задумалась я.

— Каждый день, утром и вечером, — ответил Мир, — ты чего так разнервничалась?

— Я не нервничаю.

— Я вижу. Тебя никто не гонит. То, что тетя вернулась, не означает, что ты должна уехать в тот же миг, — злился Велимир.

— А я не собираюсь уезжать в тот же миг. Сегодня праздник, помолвка у Кили. Завтра поеду, вечером. Да, вечером, — вслух рассуждала я, продолжая собираться.

На первом этаже послышались новые голоса, приехали Килиша с Бесом. Судя по обрывкам фраз, которые до меня доносились, они расспрашивали Берегиню про ее путешествие.

— Кажется, все собрала, — огляделась я. — Мир, помоги вещи вниз отнести, пожалуйста.

— А, что это, вы тут делаете? — на мансарду поднялась Килиша.

— С ума сходим, — тяжело вздохнул Мир.

— Не поняла…

— Лиша, вещи собирает, — кивнул в мою сторону Мир.

— Дело хорошее. Правильно делает, а то кровать тут одна, не на лавке же ей спать.

— Она завтра уезжать собралась, — сдали меня с потрохами.

— Вот это полнейшая глупость, у нас в замке полно свободных комнат, к нам переедешь.

— Лиша переедет ко мне, — отрезал Велимир. И вообще они разговаривали так, словно меня здесь нет.

— Нет, — подала я голос.

— Что нет? — хором спросили меня.

— Я в озере переночую, меня вчера приглашали.

— Ладно, вы тут сами разбирайтесь, а я вас внизу подожду, — Кили поспешила удалиться.

— И что это значит? — на меня грозно взглянули.

— Я разрешила ваш спор, — уклонилась от ответа я.

— Почему ты не хочешь ко мне? Тебе дом не понравился?

— Понравился, — честно ответила я.

— А в чем проблема?

— Нет никакой проблемы. Мне просто самой интересно, как это спать в озере.

— Врешь, и не краснеешь. Тебе вообще нельзя там проводить больше нескольких часов.

— Почему? — нахмурилась я.

— Заболеть можешь. Зубы мне не заговаривай. Признайся честно, почему ты не хочешь жить у меня.

— Стеснять тебя не хочу, — на ходу выдумывала я отговорки.

— Ты издеваешься? — сорвался на крик Велимир.

— Нет, и не кричи!

— А ты не веди себя, как ребенок.

— Мир, как ты себе представляешь наше сожительство? Мы несколько часов провести не можем рядом, чтобы не поругаться. К тому же, нам и так тяжело дается мой отъезд, а если я у тебя останусь, будет еще тяжелее.

— В твоих словах есть доля истины, — спокойно сказал Мир, подошел и взял мои руки в свои, после поднес их к губам и поцеловал, по очереди.

— Дай нам шанс, пожалуйста, — тихо попросил он.

— Но…

— Да, я знаю, у нас с тобой много различных «но». Мы справимся, я обещаю. Мне, конечно, тяжело дастся твой отъезд, но и его можно пережить. Во время стройки, я редко буду бывать в городе, но редко это лучше, чем никогда. Да и ты сможешь приезжать, на выходные, — на меня подняли глаза, в которых сражались надежда и страх.

Передо мной стоял Велимир, таким я видела его впервые. В душе очень хотел, снова, загореться, погасший огонек чувств, но в тоже время, ему было страшно.