Навстречу ему в зеленом одеянии с кошкой в руках вышел один из жрецов храма, и они по внешним атрибутам в одежде распознали друг в друге людей одинаково высокого положения. От жреца веяло теплом и спокойствием, и он сам не заметил, как рассказал, зачем приехал.

– Поезжай домой, – сказал ему жрец. – Она наверняка где-то рядом. После смерти женщины ее душа переходит в кошку, живущую в доме. Может, и Иса давно уже ждет, что ты узнаешь ее.

– Я слышал, что такое происходит только с душами жен, – возразил он.

– Порой жена – не та, которую признает закон, а та, которую любишь. Поезжай домой, – повторил жрец.

Он был разочарован словами жреца и, как и думал, по возвращении домой не заметил ничего нового ни в живущих дома кошках, ни в шелесте над головой пальмовых листьев, ни в игре света и тени на дорожках внутренних дворов.

А потом вдруг появилась она – рыжая кошка, непривычно выделяющаяся среди зверей обычного камышового окраса, которые в основном населяли Египет. Кажется, она возникла откуда-то сама по себе, по крайней мере никто не знал, откуда она взялась. Пришла к нему, когда он лежал в ванной, запрыгнула на стоящий рядом столик, посмотрела на него светло-зелеными глазами. Он позвал служанку и приказал налить кошке молока с размоченной в ней ячменной лепешкой. Кошка все съела, а вечером пришла к нему спать. Так и осталась при нем. Вместе с ним спала, ела, встречала его, когда он приходил с работы.

Он не знал, было ли это простым совпадением, но именно с ее появлением он наконец-то обрел долгожданный покой. Не то чтобы жизнь стала такой же счастливой и безоблачной, какой была когда-то, но по крайней мере появилась надежда на что-то… на что? Он не мог сказать. Просто жить стало легче. Он еще раз съездил в Бумбастис и преподнес богатое подношение Баст за то, что та помогла ему.

Снова ехать в город кошачьей богини пришлось через пятнадцать лет, когда умерла его рыжая любимица. Все в семье остригли волосы, побрили брови и надели траурные одежды, а он сам будто второй раз хоронил любимого человека. Маленькое тельце мумифицировали и со всеми почестями погребли на кошачьем кладбище.

С того момента, когда он не смог больше чувствовать ее тепло и смотреть в ее светло-зеленые глаза, он начал готовиться к собственной смерти и загробной жизни: все любимые ждали его там, в подземном царстве Амона-Ра, и у него не было больше желаний, как только попасть в него поскорее. Судьба не стала томить слишком долго – уже через год пережившая его жена и шесть дочерей провожали его в последний путь.

Святослав проснулся утром и первым делом нащупал рукой привалившееся к нему горячее тельце.

– Ну и кто вчера придавил меня своей тушкой? – обратился он к Мелиссе.

Та потянулась вытянув лапы и зевнула.

Она подросла с тех пор, как появилась в их доме, научилась ухаживать за собой, регулярно и тщательно вылизываясь, ее шерсть теперь густо и шелковисто блестела, глаза из младенческого голубого превратились в прозрачный светло-зеленый, движения стали более точными и уверенными. Теперь каждый, кто попадал к ним домой и видел ее, неизменно начинал восторгаться ее красотой и холеностью, а Инга от этих слов цвела так, будто имела непосредственное отношение к появлению Мелиссы на свет.

– Пошли уже, Лиса, – позвал Святослав, – будем умываться и завтракать – у нас сегодня много дел.

Мелисса послушно последовала за ним.

Он чувствовал себя намного лучше, чем накануне. Прошлым вечером Инга с Анисьей уезжали на несколько дней к маме Инги, и перед расставанием опять не обошлось без ссоры.

– Зачем тогда ты вообще со мной живешь, если тебе все во мне не нравится? – вспылил Святослав, устав выслушивать претензии Инги.

– Мне не все в тебе не нравится, – сказала она. – У тебя масса достоинств.

– И каких же? – язвительно поинтересовался он.

– Ну… – задумалась она. – Ты хорошо готовишь.

– Да, но ты регулярно критикуешь мою стряпню!

– Вовсе нет!

– Да!

– С тобой невозможно, – подвела она итог. – Мы лучше поедем, а поговорим потом, когда ты немного успокоишься.

Вот так она еще и обвинила его в излишней раздражительности, которую сама же и спровоцировала.

Ему и так хватало проблем с работой: лето было в самом разгаре, не сезон, все в отпусках, на дачах, на пляжах – какие уж тут заказы! А она вместо того, чтобы поддержать его, еще и подливала масла в огонь. Но вчера что-то случилось, и ему вдруг стало легче. И спал он хорошо, а с утра его к тому же осенила идея, как можно немного поправить свои дела, так что снова появилась надежда на лучшее, и настроение окончательно выправилось.

Черт с ней, с Ингой. Ее проблемы, что она вечно всем недовольна.

Богдан наконец-то пришел в себя. Проснулся однажды утром, как ни в чем не бывало умылся, побрился и пришел на кухню завтракать.

– Как у тебя дела? – спросил он Алису, целуя ее в висок.

– Нормально, – сказала она. – Вера Павловна требует прибавки к зарплате.

– А почему бы и нет? – отозвался он, с аппетитом откусывая от тоста. – Мы ведь давно не повышали ей зарплату? Год? Два?

– Я не помню.