Она стояла прямо передо мной, кажется, еще ближе, чем в прошлый раз, и ждала. Ее глаза показались более прозрачными, брови хмурые, кожа желтоватая, губы ссохшиеся и бледные, как у покойника, хотя покойника я никогда не видел, только в кино. Она лишила меня дара речи своими колдовскими чарами и парализовала ядом. Первоклашки толпились вокруг, наступая мне на ноги и дергая за лямку рюкзака.

– Я хотел спросить! – мое замороженное тело издало произвольный звук.

– Что ты делаешь здесь? А ну, марш в коридор! – перед моим лицом пронесся указательный палец учительницы младших классов, я понял, что она обращается ко мне. – Ваша перемена следующая! – возмущенно продолжила она, как будто я что-то украл.

«Украл, да, но не у нее», – думал я, выходя вон, пробираясь сквозь муравьиный рой, кружащий вокруг меня с тарелками, наполненными кислой томатной солянкой.

После пятого урока мне в голову пришла новая идея – я решил подкараулить кухарку на улице и посмотреть, как она справится с ведрами. Запах солянки все еще исходил от моего воротника и раздражал вкусовые рецепторы. Я перелез через сугроб, что разделял спортивную площадку пополам, огляделся и скинул портфель, усевшись так, чтобы видеть заднюю дверь столовой и дорогу, что вела из школы. Шансов упустить вышедшего человека из здания практически не было. День стоял теплый, многие остались гулять во дворе, бэшки строили крепость и, увидев меня, зазывающим жестом позвали на помощь. Мне очень захотелось подскочить и броситься к ним, играть дотемна, не думая ни о чем, но я не мог. Мне нужно было – очень, очень нужно! – решить эту непростую головоломку. Я привстал, махнул им рукой и с грустью отрицательно покачал головой – мол, я бы с радостью, но не сегодня.

Конец ознакомительного фрагмента.