С одной лишь разницей, но зато КАКОЙ! Вот к этому-то никто не был подготовлен, это уж точно.

Поскольку многие люди до сих пор полагают, что это может иметь отношение к случившемуся, видимо, стоит напомнить, что 1964 начался под добрым знаком, и ничто не предвещало ему какой-то необычайной судьбы по сравнению с предыдущими.

В известной степени он стартовал даже в более благоприятных условиях. Небольшой экономический спад начала 60-х был преодолен, и биржа взяла новые высоты.

Холодная война, как ей и полагается, продолжала дышать морозом и не более, чем до этого, после китайского кризиса, грозила перерасти в горячую.

Европа была ближе к единству, чем когда-либо после второй мировой войны, а возродившаяся Германия вновь заняла свое место в числе ведущих промышленных стран. В Соединенных Штатах царила деловая активность, и во многих гаражах стояло уже по два автомобиля. В Азии голод был менее ярко выражен, чем в предыдушие годы.

Да, 1964 г. начинался явно неплохо. Но это было всего лишь начало!

Время: вторник, 26 марта 1964 года, только-только начало темнеть.

Место действия: небольшая хижина, состоящая из двух малюсеньких комнат, кругом, в радиусе одной мили — выжженная пустыня. Ближайший населенный пункт — Индио, что в штате Калифорния, в ста пятидесяти милях юго-восточнее Лос-Анджелеса.

Единственный персонаж на сцене, после поднятия занавеса — Льюк Деверо.

Вы спросите, почему именно он? А какое это имеет значение? Почему бы и нет! В конце концов, надо же с чего-нибудь начинать. К тому же Льюк, будучи автором многочисленных научно-фантастических романов, в принципе должен, как никто другой, подходить к той истории, о которой речь пойдет впереди.

А теперь самое время представить и нашего героя. Ему тридцать семь лет; рост — около ста восьмидесяти сантиметров; что касается его веса, то нам только приходится позавидовать — шестьдесят пять кило! Голова покрыта густой рыжей шевелюрой, к которой, без всякого сомнения, уже давно не прикасалась расческа и которую можно было укротить только одним единственным способом — хорошенькой дозой специального фиксатора для волос… но нашему герою и в голову не приходила такая простая мысль. Ниже — бледно-голубые, как правило с отрешенным взглядом, глаза. Собеседнику от такого взгляда обычно неловко, поскольку он никогда не уверен, что визави, глядя на него, действительно его видит. Чуть ниже, прямо посередине продолговатого, вытянутого лица с не менее чем двухдневной щетиной длинный изящный нос.

На нашем герое сейчас (а это около восьми часов и четырнадцати минут по местному тихоокеанскому времени) белая, спортивного покроя футболка, на которой, прямо на груди алели четыре огромных буквы — Y.W.C.A. [1] , грязноватые брюки и сандалии, по которым уже давно соскучился сапожник.

Пусть вас не смущает надпись на майке Y.W.C.A. — Льюк никогда не был и не собирался становиться членом этой организации. Футболка раньше принадлежала Марджи, его то ли настоящей, то ли бывшей жене (Льюк на данный момент весьма смутно представлял свой семейный статут: развод состоялся семь месяцев тому назад, но официально решение суда вступит в силу только ещё через пять). Скорее всего, покидая семейный очаг, она просто забыла её среди вещей мужа.

А Льюк, редко носивший футболки в Лос-Анджелесе, обнаружил её только сегодня утром. Она пришлась ему впору — Марджи была внушительной комплекции. Так что, в конце концов, почему бы не поносить эту майку с денек здесь, в пустыне, а потом использовать как ветошь для протирки машины. Несмотря на сохранившиеся до сих пор хорошие отношения, было бы просто смешным попытаться вернуть Марджи её футболку. К тому же, она порвала всякие отношения с Y.W.C.A. задолго до того, как они развелись. И с тех пор никогда её не надевала. Кто знает, возможно, она нарочно оставила футболку в порядке шутки. Но Льюк сильно в этом сомневался, учитывая настроение, в котором Марджи покидала дом.

Да и что это за шутка, если Льюк нашел футболку при обстоятельствах, когда, находясь в сугубом одиночестве, мог позволить себе поносить ее! А уж если она рассчитывала, что наткнувшись на эту реликвию, Льюк впадет в меланхолию и чувство утраты побудит его мысли устремиться к ней, то она жестоко ошиблась.

С футболкой или без нее, он иногда и впрямь думал о Марджи, но без малейшего намена на меланхолию. В настоящее время он в очередной раз был влюблен, на сей раз в девушку, которая была полным антиподом Марджи. Ее звали Розалинда Холл. Она работала стенографисткой на киностудии Парамаунт. Льюк был от неё просто без ума! Втюрился, втрескался, офонарел от нее.

И этот факт в известной степени был связан с его присутствием в хижине, которая была удалена на многие километры от основных дорог. Сама хижина принадлежала его другу — Картеру Бенсону, писателю, как и он сам. Обычно тот удалялся в эти края на некоторое время, на несколько месяцев, когда немного спадала жара, и по той же самой причине, что заставила Льюка оказаться сегодня здесь — сбежать от городского шума, сконцентрироваться, найти очередной сюжет для нового романа — ведь, в конце концов, именно этим он и кормился.