Вдруг кто-то, желающий рассмотреть витрину получше, оттолкнул Клэр в сторону, и чары развеялись. Клэр покачнулась, отступила на несколько шагов. Не прошло и секунды, как из магазина выскочил Тьерри и протолкался к ней через толпу.

– Вы не ушиблись? Кто это сделал? – рявкнул он.

Толпа расступилась, образовав кольцо вокруг смущенно съежившегося мужчины.

– Ты! – рявкнул Тьерри, ткнув в него пальцем. – Тебе в мой магазин вход воспрещен! Пожизненно! Уходи!

Мужчина залился краской стыда. Не глядя на Клэр, он пробормотал извинения и скрылся.

– Bon! [20] – воскликнул Тьерри. – Остальных прошу заходить – если вы, конечно, хотите попробовать лучший шоколад в мире. Всем остальным просьба не беспокоиться.

Покупатели быстро наводнили шоколадную лавку. Тьерри вошел внутрь, массивной рукой обняв Клэр за плечи. Рядом с ним все мужчины казались маленькими, как дети.

Тьерри сразу провел Клэр в торговый зал. Там сохранились в первозданном виде позолоченные надписи тридцатых годов и стеклянные витрины. На полках рядами были выставлены большие старинные банки, а в них – разные виды сахара: ванильный, демерара [21] , фиалковый, лимонный, сахарная глазурь.

В дальней части магазина угрюмого вида старик со сросшимися бровями что-то мешал в огромном медном чане. Тьерри кивнул ему, подзывая к себе, и старик с недовольным видом подошел к хозяину.

Но Клэр едва взглянула на старика: у нее от всего этого великолепия глаза разбегались. На полках вдоль задней стены раскинулся настоящий сад. Многие из трав и растений Клэр даже не знала. Дома она привыкла к простой пище. Когда мама попробовала приготовить спагетти болоньезе, все сочли такой кулинарный эксперимент слишком смелым. Мадам Лагард являлась сторонницей легкой и здоровой пищи: в ее доме к столу подавали простую рыбу на пару, а также огромные количества овощей и салата. Но эта зелень – совсем другое дело. Воздух наполняла причудливая смесь не похожих друг на друга ароматов, но их затмевал вездесущий запах шоколада: теплый, успокаивающий, надежный. Позже Клэр заметила: точно такой же запах исходит от самого Тьерри.

– Нравится? – спросил шоколатье.

Клэр ответила широкой искренней улыбкой.

– Да, очень! – с чувством воскликнула она.

Клэр сразу увидела, как Тьерри приятно: у него все было на лбу написано.

– Пойдемте, – позвал он и повел ее к чану.

Опустил туда ковш, зачерпнул, но тут замер.

– Non [22] , – покачал головой Тьерри. – Закройте глаза.

Клэр лукаво взглянула на него. Сердце ее билось быстро-быстро.

– Что это вы задумали? – игриво поинтересовалась она.

– А вы, оказывается, кокетка! – улыбнулся Тьерри. – Да вот, хочу похитить вас и продать работорговцам. Или думаете, порежу вас на кусочки и спрячу в шоколаде?

Тьерри достал из кармана платок и со словами: «Клянусь, он у меня чистый» – завязал Клэр глаза.

– Хочу, чтобы вы прочувствовали все нюансы вкуса. – Его голос вдруг раздался в опасной близости от уха Клэр. – Так проще сосредоточиться: ничто не отвлекает.

От платка, плотно закрывавшего глаза, пахло так же, как от Тьерри: шоколадом и табаком. Нет, сейчас она не способна сосредоточиться ни на чем.

– Только так вы оцените вкус по достоинству.

На секунду Клэр ощутила на шее его дыхание, и вот край ковша коснулся ее губ.

– Попробуйте, – велел Тьерри.

Клэр разомкнула губы, и рот тут же наполнился расплавленным шоколадом: нежным и теплым, как поцелуй. Это было ничем не замутненное чувственное наслаждение. Но даже в тот момент Клэр заметила, что Тьерри в кои-то веки примолк: должно быть, наблюдал за ее реакцией.

Когда шоколад закончился, Клэр невольно облизнула губы. Может, осталась хоть капелька?

Теперь голос Тьерри звучал серьезно: ни следа озорства.

– Понравилось?

– Очень, – ответила Клэр.

Сами рассказал, что приехал из Алжира в возрасте шести лет. Мальчика забрал добрый двоюродный дедушка, добившийся во Франции больших успехов. Сами учился в хороших школах, а после этого должен был поступить в хороший университет. Но все свободное время мальчик проводил, разглядывая модные журналы и выбирая одежду. Этот период был нелегким для всех, сдержанно заметил Сами. Даже удивительно, что человек, так бурно демонстрирующий свои эмоции, выразился настолько деликатно.

Поступив в колледж моды, Сами пустился в свободное плавание, в котором находится до сих пор. По собственному признанию, Сами беден как церковная мышь и сдает комнатку в своей «башне», чтобы иметь возможность жить рядом с работой. Здесь у него еще и бесплатный спортзал в распоряжении: каждый день подниматься и спускаться по шести лестничным пролетам – та еще тренировка. Увы, очень скоро я убедилась, что Сами прав. Работает он по вечерам, но это даже хорошо, ведь по утрам ему вставать очень тяжело.