— Когда ты потренируешься со мной?

— Как насчет завтрашнего дня?

Завтра было воскресенье, а это означало церковь и семейный обед, но, может, мне удастся втиснуть туда еще один сеанс. Но Диего должен был помочь папе починить нашу плиту в ресторане.

— Диего не может взять меня с собой. Он должен помочь папе в Капри.

Савио пожал плечами.

— Я могу забрать тебя из церкви и отвезти домой. Мне все равно завтра нужно потренироваться.

Я ухмыльнулась.

— Великолепно.

Его рот снова дернулся.

— Возможно, тебе стоит рискнуть взглянуть в зеркало, прежде чем вернуться? — с этими словами он повернулся и вышел за дверь.

Мой желудок сжался, когда я повернулась лицом к зеркалу над раковиной. Перед походом сюда я нанесла немного туши, и теперь она была размазана по всему лицу. Я была похожа на енота.

***

Диего был зол, но мне было все равно.

— Папа не согласится, просто чтобы ты знала.

— Что тут такого особенного?

Он бросил на меня свирепый взгляд, останавливая свой ржавый Форд Рейнджер перед нашим домом. Запах сигар, которые курил дедушка, все еще держался на коже и потолке, поэтому Нонна отказалась ехать в машине — слишком много горя.

— Серьезно? — пробормотал он. — Дело в том, что ты согласилась на то, что Савио заберёт тебя и проведёт тренировку вместе с тобой.

— И что? Он твой друг.

— Да, друг. Я знаю его.

— И что это должно означать?

— Ты все равно не поймешь.

Я нахмурилась. Прежде чем Диего успел выключить замок зажигания, я выскочила из машины, схватила ключи от дома, рванула к входной двери и заперла ее. Мне нужно было сначала поговорить с папой, если я хочу получить хоть какой-то шанс на его одобрение. Диего только все испортит. Я пробежала мимо мамы, которая пылесосила гостиную, и вошла на кухню, откуда до меня донесся запах знаменитого кроличьего рагу Нонны. Спотыкаясь, я вошла вовнутрь.

Папа сидел за столом, склонившись над счетами, судя по тому, как сильно нахмурился его лоб. Нонна помешивала тушеное мясо деревянной ложкой и пела одну из старых итальянских любовных песен, от которых у мамы всегда слезились глаза.

Я поспешила к папе, заработав неодобрительное кудахтанье от Нонны, потому что, обычно, здоровалась с ней первой, но это не могло ждать.

Папа поднял глаза, и я одарила его своей самой сладкой улыбкой, а затем сбоку обняла за шею. В дверь позвонили.

Он откинулся назад с глубоким смехом.

— Я знаю эту улыбку, ангел мой.

— Папа, — тихо сказала я. — Ты же знаешь, как много для меня значит боевые искусства. И Савио наконец согласился помочь мне. Он собирается попрактиковаться со мной завтра после церкви. Пожалуйста, отпусти меня.

Снова прозвенел звонок, и пылесос выключился.

— Диего мне завтра необходим в Капри...

— Я знаю, но Савио был так добр, что согласился забрать меня из церкви и привезти домой после тренировки.

Папа отрицательно покачал головой. Я крепче обняла его и поцеловала в щеку.

— Пожалуйста, папа. Ты знаешь Савио. Я сделаю все, что угодно. Пожа-а-а-а-алуйста.

Раздался голос Диего.

Я повернулась к Нонне, что было признаком моего отчаяния.

— Нонна, пожалуйста.

Она поджала губы.

— Наедине с мальчиком, — она прищелкнула языком.

— Я даже вернусь в церковный хор, как ты того хочешь.

Нонна склонила голову набок, затем удовлетворенно кивнула и снова занялась тушеным мясом.

Дверь распахнулась, и Диего, кипя от злости, шагнул внутрь.

— Не говори «да», папа.

Папа поднял палец.

— Только не в таком тоне.

Я показала брату язык.

Диего стиснул зубы.

— Ты не можешь позволить ей остаться наедине с Савио.

— Диего всегда проводит время с Савио. Ты же знаешь, как ответственен Диего. Он не стал бы дружить с Савио, если бы тот не заслуживал доверия.

Диего бросил на меня взгляд, который обещал возмездие, но он вряд ли мог спорить с моими доводами, иначе ему пришлось бы точно сказать, почему Савио плохо влияет на меня, и это означало бы, что ему также не разрешалось бы проводить время со своим лучшим другом.

— Он - твой друг, — сказал папа Диего, прежде чем схватить меня за подбородок. — А ты, мой ангел, не будешь вести себя так, чтобы разочаровать свою маму или меня, верно?