– Думаю, мы и втроем справимся, полковник, – успокоила его Людивина. – Ив собирает сведения об обороте наркотиков в районе, где жил Лоран Брак, он нам обо всем доложит. Если мне понадобится помощь, я вам сообщу.

В дверь постучали, и в зал заглянула секретарша ПО:

– Полковник, вам звонят из Леваллуа, говорят, дело срочное.

На этом собрание завершилось, и все разошлись.

Войдя в кабинет, Людивина направилась было к своему месту, но заметила новую игрушку из киндер-сюрприза: та стояла в шкафу ниже всех. Она развернулась к Сеньону и Гильему:

– Кто из вас? Я должна знать, меня это страшно бесит.

Сеньон поднял руки перед собой в знак того, что он ни при чем.

– Мы все время были с тобой, – заметил Гильем.

Людивина двинулась в коридор, чтобы допросить Магали и ее соратников в соседнем кабинете, но наткнулась на мощный торс и отлетела назад. Сильная ладонь удержала ее за руку, не дав упасть.

В дверях – против света, спиной к окну – стоял мужчина. Сначала Людивина увидела лишь нависающую тень, потом проявились художественно взъерошенные волосы, квадратный подбородок, широкие плечи. Затем донесся брутальный запах его парфюма. Не пошлый одеколон, а сложный аромат, тяжелый амбровый и в то же время утонченный.

– Вы, должно быть, лейтенант Ванкер, – послышался хрипловатый, но приятный голос.

– Да-да, – пробормотала она, восстановив равновесие и освобождаясь от хватки. – А вы кто?

Обычно жандармов предупреждали, если кто-то должен был прийти в казарму в связи с тем или иным расследованием ПО. Никто не мог подняться сюда без разрешения и объявления. К тому же, чтобы добраться до их кабинета, нужно было миновать несколько электронных дверей. Этот человек был явно не со стороны.

– Марк Таллек.

Все собравшиеся в замешательстве рассматривали друг друга. Незнакомцу было лет тридцать, темно-каштановые волосы, нарочито небрежная прическа и легкая небритость, тонкий нос, внимательные глаза. Одет он был в поношенную парку цвета хаки, рубашку с воротником-стойкой и обтягивающие джинсы. Он напоминал модель, рекламирующую брендовую одежду, разве что не слишком красив – зато очень харизматичен. Само очарование. Осознанный природный шарм.

– Вас не предупредили? – спросил он.

– Еще нет… Чем мы можем помочь?

Легкая улыбка придала Марку Таллеку почти дружелюбный вид.

– Все немного не так.

Он запустил руку во внутренний карман парки, вытащил черный кожаный бумажник, раскрыл его и показал удостоверение.

– ГУВБ [10] . Это я могу вам помочь в деле Лорана Брака.

Сеньон скрестил руки на широкой груди, Гильем поудобнее устроился в кресле, а их начальница ретировалась в свой угол, подальше от вновь прибывшего.

Людивина переваривала услышанное. ГУВБ. Это сокращение всегда вызывало у нее тревогу. Нечто, скрытое туманом, синоним произвола правосудия. Мутная организация, которая использует некие неочевидные методы и о которой ходят самые невероятные слухи. Спецслужба.

– Меня ни о чем не предупреждали, – наконец заявила Людивина, взяв себя в руки.

Она так и не поняла, что ее поразило больше – присутствие в кабинете сотрудника спецслужбы или его ошеломляющее обаяние.

– Утром мое начальство предупреждало вашего полковника. Позвоните ему.

– Откуда вы знаете, что мы занимаемся Лораном Браком? – спросил Гильем.

– Мы за ним наблюдали.

В комнате воцарилось молчание, лишь телефонный звонок где-то в соседнем кабинете свидетельствовал, что время все еще идет.

– Вы следили за ним, когда его убили? – нарушила молчание Людивина.

Марк Таллек захлопнул дверь и, сунув руки в карманы парки, встал посреди кабинета.

– Вы уверены, что это убийство? Вы исключили версию о самоубийстве?

Людивина скривилась, нервно постукивая коротко остриженными ногтями по краю стола. В конце концов она кивнула:

– Господин Таллек…

– Называйте меня Марк.

– Вы вот так заявляетесь и спрашиваете, как там наше расследование. Не представились, ничего не объяснили. Простите, но так не пойдет.

Взгляд Марка Таллека переметнулся со стены, которую он изучал, на следователя. В его глазах было что-то странное. Что-то тревожащее. То ли блеск, то ли сила, то ли резкость – девушка никак не могла понять.

Зазвонил телефон на столе Людивины. При каждом звонке она лишь моргала, и Марку Таллеку пришлось жестом призвать ее взять трубку. Полковник Жиан был краток: он властно сообщил, что с минуты на минуту явится некий Марк Таллек, она должна быть с ним учтивой и послушной. «И называть „мой повелитель“», – чуть не добавила Людивина в порыве дерзости, но сдержалась. Начальник все-таки. ГУНЖ [11] и Леваллуа, где располагалось ГУВБ, просили полного сотрудничества, и по тону полковника Людивина поняла, что не просили, а требовали. О расследовании предупредили даже ОЖБТ [12] . Когда Людивина повесила трубку, Марк Таллек сделал глубокий вдох, и его бесстрастное лицо вдруг озарилось вежливой улыбкой.