– Опять ты за свое! – возмутилась Лола.

– Главный вопрос – зачем?!

– Мне почему-то кажется, что если мы разгадаем этот мотив, то поймем и все остальное, что здесь произошло, – подытожила она.

– А если это какой-то знак?

– Знак чего?

– Ну, для начала каких-то действий… Или подтверждения чего-нибудь…

– «Каких-то», «чего-нибудь»! – передразнила его Лола. – Чушь какая-то!

– Я просто размышляю вслух. Чем больше предположений мы накидаем, тем больше будет из чего выбирать, – не согласился Стефано.

– Ладно, давай возвращаться. Но спустимся другим путем.

Они обошли оливковый сад и, войдя в следующий туннель, зашагали вниз, обходя лужи и грязевые наносы.

– Все-таки не зря мы сходили! Я бы, не попробовав, не догадалась, что это так трудно. А если учесть стихию, которая бушевала вчера, то…

– Человек рисковал жизнью! – вставил Стефано.

– Но ради чего?!

Черная тень отделилась от колонны в конце коридора и выскользнула из туннеля.

– Видел?! – Лола вцепилась в плечо Стефано.

– Да!

Они, не сговариваясь, побежали к светящейся солнечными лучами дальней арке.

– Что-то здесь происходит, и очень странное! – Стефано первый оказался на площадке перед часовней. – Куда он девался? – Оператор заглянул в маленькую церковь.

Лола подошла к небольшой колонне, которой заканчивался проход.

– Смотри-ка, здесь углубление! Вот тут он и прятался! – Лола зачем-то потрогала холодные камни.

– Значит, за нами следили! – испуганно проговорил Стефано, снимая впадину.

– Но, кроме сторожа, здесь никого нет… вроде… – задумавшись, произнесла Лола. – Или это был он… или здесь скрывается кто-то еще.

– Монашка! – вдруг вскрикнул Стефано, и Лола получила очередное подтверждение тому, насколько сильна фантазия у итальянского народа.

– Только без глупых выдумок, пожалуйста! – строго проговорила она, хотя неприятное чувство тревоги, вроде бы испарившееся с выходом из туннеля на солнце, снова накрыло ее.

Стефано прав в одном: кто сказал, что это был мужчина? Пол промелькнувшей тени разглядеть было невозможно. Но Лола не стала излагать вслух свои размышления, чтобы окончательно не надломить дух Стефано.

– Подумай, зачем мы сдались этому старику? Тем более он сам сказал, что он тут один. Он же должен понимать, что мы не дураки, и если увидим кого, то, ясное дело, сразу на него подумаем. – Стефано нервно крутил ремень видеокамеры в руках.

– Мест, где можно притаиться, здесь полно. Все эти полуразвалившиеся и недореставрированные церкви, темные коридоры, площадки с закоулками. – Лола рассуждала вслух.

– Лол, хватит уже! Что-то мне и так тошно. Пошли отсюда! Время второй час, а мы еще не обедали!

– Со сторожем надо поговорить. Да и в музей пыток я хотела заглянуть.

– Ну какой еще музей! Он-то зачем тебе сдался?! – заныл Стефано.

– Быть в крепости и не осмотреть пыточные приспособления? Разве это возможно?!

– Здесь без всяких пыток в очередном коридоре дадут по голове, и все, исчезнем, как Энцио!

– Не преувеличивай! Никто же не дал пока. Да и музей рядом с выходом находится. Попросим старика открыть его, мы ведь заплатили за билет. – Лола была непоколебима.

Они зашагали вниз по лестнице. Яркое солнце совсем не грело, ветер становился все порывистее, нагибая редкие деревья и со свистом врываясь в длинный туннель.

– А вот и он, музей пыток! – Они подошли к тяжелой закрытой двери, которую Лола тут же дернула.

– Ну ясно же, что закрыто! – потащил ее в сторону Стефано. – Чувствуешь, какой ветрище? Как бы опять тучи не надуло!

У последнего прохода перед ними буквально вырос сторож:

– Ну что, закончили осмотр? Нашли, что искали?

Стефано и Лола, не ожидавшие появления старика, невольно сделали шаг назад.

– А почему вы думаете, что мы что-то искали? – поинтересовалась Лола.

– Да вы вроде бы сами сказали или мне показалось? – Он неприятно усмехнулся, борода его вздрогнула.

«И чего он все время щерится, непонятно», – подумала Лола, всматриваясь в его лицо и прикидывая, откуда он вышел.

– Вы здесь один находитесь или есть кто-то еще? – осторожно спросила она.

– Сейчас один. Я здесь живу, мне хозяева квартиру выделили. А в рабочие дни народу много. Начиная с кассира, служителей музеев и выставочных залов, официантов и повара ресторана и заканчивая садовником. – Он говорил медленно и четко, отделяя одно предложение от другого. – Вижу, у вас аппаратура профессиональная. Обычно у нас не запрещено снимать туристам, а вот журналистам… даже не знаю. Будете замок по телевизору показывать?