Шрифт:
Осмотрела малыша, убедилась, что он полностью высох и мы можем идти.
— Ну что ж, Тимочка, надо тебе обновки прикупить, а заодно оплатим этот штраф, — удобно перехватив котенка пошла по делам пришаркивая отклеившейся подошвой балетки.
А что делать? Зарплата не скоро, а занять не у кого, все подруги на морях, лишь я сижу в городе без денег, зато с котенком.
В зоомагазине долго провозились с подбором шлейки, ведь котенок совсем маленький около трех месяцев за время жизни на улице отощавший, одни глазища зеленые сверкают.
— Девушка, это самый маленький, — уставшая продавщица положила на прилавок зеленую шлейку.
— Ну эта уже лучше, он не так болтается.
— Да, вот здесь проколите дополнительную дырку и будет отлично. А за пару недель он у вас откормится и все будет отлично.
— Наверное, — не знаю откормится ли он у меня за такой короткий срок, главное, что не выпадает из нее. — Я ее беру и лоток с наполнителем.
— К нам недавно завезли отличный корм для котят из Германии, — счастливая улыбка трогала лишь губы, но не глаза девушки.
— Спасибо, мне пока не надо.
Из магазина вышла нагруженная вещами для малыша и опустошенная финансово. М-да, и что же теперь мне делать? Денег даже на проезд нет, хорошо, что до работы пройтись пешком можно через парк.
— Надеюсь, малыш, ты не побрезгуешь и обычной кашей. Денег на сосиски нет.
Два дня пролетели незаметно, Тимофей обвыкся, перестал дергаться от каждого резкого звука, облюбовал себе место на подоконнике, а на ночь приходил ко мне, громко мурча укладывался возле живота.
К шлейке отнесся благосклонно, позволяя себя выгуливать по вечерам. Мне показалось, что будет неправильно лишить его улицы, на которой он вырос и привык свободно бегать. Ну да, свободно бегать ему не даю, чтобы не сбежал или опять не залез куда-то, но я же как лучше хочу.
К кашам и супам отнесся с пониманием и не капризничал, вылизывая миску подчистую. До конца недели у меня выходной, и никакой подработки найти на это время опять не удалось. А это значит, что до зарплаты мы постимся.
Зато есть время на долгий сон, чтение книг и игры с котенком. Вот как сейчас с бантиком, привязанным к длинному шнурку смеюсь с еще неуклюжего Тима.
Звук открывающейся двери напряг и не сулил ничего хорошего. Потому что хозяйка в этом месяце уже была, квартиру проверила, сохранность вещей также.
— Так это правда! — тыча пальцем в недоумевающего котенка, женщина схватилась за сердце. — Ивановна была права.
— Надежда Степановна, вам плохо? — подхватив ее под локоть хотела помочь.
— Пошла вон! — резко меня оттолкнув, что я едва устояла на ногах.
— Что? — опешила от неожиданности, а Тимка с перепугу спрятался под диван.
— Да как ты посмела это облезлое чудовище с помойки принести в мою квартиру?!
— Я его вымыла и блох у него нет.
— Что?! — от визга в ушах зазвенело. — В моей ванне! Да ты с ума сошла! Она же не для животных!
— Да вымыла ее после этого, и теперь опять сияет первозданной белизной, — это любимое выражение хозяйки.
— Она уже никогда не сможет быть такой, — ее игра меня утомляла, но как говорят бывших актрис не бывает. — Я же тебе поверила, можно сказать, доверила часть своей души. А ты осквернила ее этим оборванцем.
— Надежда Степановна…
— Молчи! Молчи и слушай! Я тебе доверяла, а ты предала меня. Убирайся отсюда!
— Но… я заплатила вам до января, — перспектива оказаться выброшенной на улицу не радовала.
— Я сейчас вызову полицию, и она тебя арестует. А эти деньги пойдут как возмещение морального и материального убытка.
— Надежда Степановна, — слезы катились по щекам. — Но мне не куда идти и денег у меня нет.
— На вызов МЧС были? На штраф были? На вещи для доходяги были?
— Были, отдала все, что было. А сейчас совсем нет, даже на проезд.
— А меня это не должно касаться, ты должна была думать, прежде чем это делать.
— Но…
— Вот отсюда с этим облезлым! У тебя десять минут, чтобы собрать вещи, — с достоинством английской королевы, женщина села в кресло.
Вытерев слезы достала чемодан складывая свои нехитрые пожитки. Договора у нас нет, я тогда о таком и подумать не могла, да что тогда. Я и сейчас поверить не могу, что можно вот так просто выкинуть человека на улицу и не вернуть деньги, хотя бы половину.