К счастью вечер не затянулся, а легкий фуршет стал приятным бонусом вечера.

— Тасенька, ты не представляешь, что говорили люди, некоторые даже плакали, — мы сидели дома переводя дух после вечера. Отец нежно держал маму за руку, а я обнимал Тасю. — Да что там некоторые, сам еле сдерживался. И как тебе такая идея в голову пришла?

— Да я вообще ничего не сделала. Мне все помогали.

— Если бы не твоя идея, то и помощников бы не было. Тася учись принимать похвалу и благодарности. Вы с Тимофеем становитесь публичными людьми и это надо уметь делать. Красиво и с достоинством.

— Да хватит тебе, Ванечка, они молодцы.

— Так я ж о том и говорю, — он поднес руку мамы к губам и поцеловал. — Вы молодцы, дети, нужное дело затеяли и правильное. Дай Бог чтобы хорошо шло и приносило пользу.

— Спасибо, пап, твоя поддержка неоценима.

— Но расслабляться еще рано. У вас свадьба на следующей неделе. Все готово?

— Вроде да, — Тася задумалась что-то вспоминая. — Да точно.

— Вот и славно.

Таисия

— Тасенька, какая же ты красивая, — мама кружила вокруг меня восхищенно рассматривая.

— Спасибо, Надежда Ивановна, — я и сама себе нравилась. А как может быть иначе?

Сегодня я невеста, и как положено, самая красивая. Благородный цвет слоновой кости в сочетании с темно-синим подчеркивал красоту моей кожи, делая еще более хрупкой, нежной и вместе с тем изысканной.

Плотный корсаж цвета слоновой кости украшен темно-синим кружевом подчеркивает тонкую талию, и мягко очерчивает плавный изгиб бедра подчеркнутый широкой атласной темно-синей лентой, сзади завязанной в пышный бант с длинными, до самого пола, хвостами. Юбка платья аккуратным колокольчиком лежала у моих ног, а по подолу в тон верхнему кружеву шла вышивка.

С прической сильно не мудрили, свободный пучок с выбившимися локонами украшен васильками.

— Тасенька, но теперь-то можно и мамой меня звать, — она еще раз проверили насколько хорошо держится прическа. Мне и самой казалось, что волосы вот-вот рассыплются по плечам. — Все хорошо, только чего-то не хватает.

— Чего? — я обеспокоенно осмотрела себя еще раз, ну мало ли может и вправду что-то забыла. Но нет, все на месте.

— Драгоценностей, — мама широко улыбнулась, протягивая бархатную коробочку. И как я ее сразу не увидела? — Надеюсь тебе понравится.

— Над… мама, у меня нет слов, спасибо большое, — дрожащими руками провела по этому произведению искусства. — Я сейчас заплачу.

— Стоп. Никаких слез. У тебя макияж. Лучше давай мы это наденем, — мама осторожно взяла серьги-васильки вделала мне в уши, а затем застегнула подвеску.

Синие сапфиры в белом золоте завершили мой образ. Идеально. Еле сдерживала слезы, настолько меня тронула забота Надежды Ивановны. Мамы.

— А я даже не подумала об украшениях.

— Это потому что ты их не носишь, но всему свое время. Ты готова? Нам пора выходить.

Из-за происходящего у нас не будет и привычного приезда жениха за невестой. Мы в одном доме. И регистрация в ресторане. Но это даже к лучшему, потому что никто не волнуется, что опоздает или будут пробки. Какая разница, если мы рядом?

— Готова, — хотя сердце билось часто-часто то ли от волнения, то ли от предвкушения.

Тимофей не знает о нашей задумке, хотя мог и догадаться, ведь у него костюм также цвета слоновой кости и темно-синий галстук с платком паше. И тем не менее я волнуюсь, а вдруг ему не понравится или окажется слишком просто?

— Не дрожи так, а то можно подумать, что замуж не хочешь, — мама поддерживала меня под локоть.

— Я замуж хочу. Очень. Я боюсь, а вдруг Тимофею не понравится, вдруг все это слишком просто или… — договорить не успела, мы подошли к лестнице, а внизу замерев стоял Он, мой самый лучший, самый надежный и самый желанный мужчина в мире.

Страх куда-то улетучился, и будто время остановилось. Наши взгляды встретились, не знаю, что он увидел в моем, но его обжигал и будоражил, пронизывал и обволакивал, обещал и манил. Голова кружилась от такого коктейля чувств, а улыбка расцветала на моих губах.

Как мало женщине надо для счастья, видеть не прикрытое восхищение и желание в глазах любимого мужчины. Выдохнула. Теперь можно идти навстречу своему счастью.

Медленно спускалась по лестнице, все же ноги подрагивали, но это уже от ожидания церемонии и толпы незнакомых мне людей, но нужных для бизнеса. С Иваном Петровичем никто не спорил, ведь по сути он прав, мы входим в бизнес, а там свои законы, которым надо подчиняться, если хочешь процветать и здравствовать. А мы хотели. Впрочем, если Надежда Ивановна смогла выжить там, то почему у меня не получится?