В аудитории поднялся гул. Адепты, похоже, решили высказать друг другу свои впечатления по поводу необычного высказывания девушки.

— Тишина. — И вроде бы преподавательница не кричала, но произнесено было так, что замолкли все сразу. Аудитория погрузилась в вязкое тяжелое безмолвие. — Я не хочу слышать о том, что вы несете всякую ересь адептка Ари-Ар. Драконы и люди — не едины! Где вы жили, что так далеки от истории? — голос преподавательницы разнесся эхом по всей огромной аудитории.

— В лесу, на границе с лунными, — не удержалась Ари. Вот не нравилась ей эта тетка.

— Тогда все понятно, — холодно произнесла она, — лунные так и остались примитивным обществом.

— А мы прослушаем курс о них? — Ари было не остановить.

— Прослушаем, так как лунные к сожалению наша история, но всему свое время. За год вы поменяете свое мнение Ари-Ар и поймете, что к чему, и как надо правильно думать. Вы озвучили всего лишь одну из легенд придуманную людьми. Мы еще поговорим о первородстве драконий расы.

В полной тишине отворилась дверь в проеме стоял ректор Ровуд Ин-Раш, его глаза блестели, и он смотрел прямо на Арину.

— Адептка Ари-Ар после лекции ко мне в кабинет. Бегом.

И дверь захлопнулась. Ари сглотнула, а преподавательница сверкнула довольно глазами.

И вот долгожданный колокол.

— Лекция окончена, — громко и сухо провозгласила Ран-Мир.

Адепты слишком уж бурно радуясь повскакивали со своих мест на перерыв, который оказывается длился минут двадцать.

Проходившие мимо Арины адепты расы драконов гордо задирали головы. Некоторые хмыкали, а вот люди-маги старшего возраста с интересом поглядывали на нее, но не решались заговорить.

Ари не спеша встала, заметив, что парень в капюшоне шел на выход самым последним.

— Сэтан, — окликнула она и парень остановился, удивленно смотря на девушку. Ари подождала, когда выйдет преподавательница с гордо поднятой головой и только потом посмотрела в глаза парню. — Я хочу извиниться и поблагодарить тебя.

Он чуть склонил голову, не проронив ни слова и внимательно посмотрел на Ари.

— Спасибо, что провел меня до кабинета ректора и там в столовой… если б не ты… в общем спасибо. А еще извини, — и Ари смутилась, ей хотелось отвести взгляд. Но девушка сдержалась надеясь, что не выдала себя ни одной эмоцией.

— За что извиняешься? — просто спросил он пристально ее разглядывая.

— За то, что в самом начале, когда увидела тебя некрасиво уставилась.

Он хмыкнул, — Ты думаешь мне так важно «кто на меня как смотрит?»

— Думаю. Важно, — прошептала Ари и отпрянула, когда он в резком порыве сделал к ней шаг.

— Не важно. Запомни это. И лучше держись от меня подальше, как и все остальные, — с этими словами он круто развернулся и вышел из аудитории, а Ари шумно выдохнула и несколько секунд спустя пошла в кабинет ректора.

Постучав в дверь Ари дождалась: «Войдите» и только потом вошла. Ректор ходил по кабинету взад-вперед и когда она вошла буквально накинулся на нее:

— Ты в своем уме?!

— Вы, о чем? — растерялась Арина тут же присев на первый попавшейся стул.

— О том, что ты устроила на лекции, — над Ари нависла фигура коршуна, его глаза блестели.

— А что я такого устроила? Просто задала вопрос и высказала свою точку зрения, разве на лекциях это не принято? Особенно, когда преподаватель спрашивает: «Вопросы есть?». У меня был вопрос.

— Вопрос у нее был… — как-то тихо произнес ректор и уставился на девушку золотыми глазами. — Ты правда веришь в то, что говорила?

— За неимением других версий и легенд, я верю именно в то, что говорила, — утвердительно кивнула Ари.

— Достаточно смелое высказывание, — чуть улыбаясь произнес Ровуд и Ари от изумления открыла рот.

— Вы тоже считаете, как и я? — тихо спросила она.

Мужчина резко поднялся и отошел от девушки, — Больше не высказывай на лекции у госпожи Ран-Мир свои версии. Просто молча слушай и записывай. Не стоит.

— Объясните почему?

— Потому что доказательств нет, только версии, основанные на наших легендах. А их много и неизвестно какая из них правда. Мы видим лишь то, что хотим видеть. И верим в то, во что хотим верить. И это действует. Мы так часто все отрицаем, что иногда не можем распознать правду, даже когда она у нас перед носом.