— И много нас таких, изгоев, над которыми можно измываться?

— В этом году в общагу заселили одиннадцать студентов. Пятерых девушек и шестерых парней, это из сорока трёх. Остальные расселились в коттеджном посёлке за озером. Держитесь вместе, так проще будет отбиваться, — не порадовала новостью Велена. — Вам ещё повезло, на моём потоке всего семь общажников. Мне пришлось весь первый курс ходить с короткой стрижкой.

— Почему?

— Да мымре одной богатой не давали покоя мои волосы. То клеевым шаром запустит, то паразитов нашлёт. Хорошо, что на каникулах она замуж вышла и бросила учёбу.

Ужас какой! Это куда же я попала? Взрослые, двадцатипятилетние люди задирают по углам юбки и кидаются клеевыми шарами! У меня в их возрасте уже сын был и лихие девяностые на дворе, не до баловства. Хотела, Стефа, вернуться в молодость, как говорится, греби полной ложкой.

 Тем временем мы подошли к парадному крыльцу университета в числе последних. Студенты собирались в «кружки по интересам» дожидаясь «торжественной линейки». Вспомнилось первое сентября в старших классах, только гладиолусов в руках не хватало.

Мне хватило беглого взгляда, чтобы понять, кто есть кто в этой песочнице: снобы всех трёх курсов держались правее, а ребята попроще кучковались левее.

 Элитные третьекурсники разглядывали вновь прибывающих сородичей с прямо-таки отеческим умилением, некоторым кивали, некоторых даже приобнимали. На общажный сброд глядели снисходительно, а на своих семерых «убогих», к которым по приходе удалилась Велена, даже покровительственно. Видимо, прикипели душой за три года.

Второкурсники ещё не успели стать настолько терпимыми, как старшие товарищи, и с плотоядными улыбками окидывали взглядами свежее мясо, а на своих элитников-первогодок не смотрели вовсе. Не до них им.

Ну а наши будущие элитные сокурсники стояли малыми группами, на всякий случай глядя на всех свысока, видимо, самоутверждались.

Вскоре на крыльцо из портала вышел ректор, и все стихли. Никаких мантий и убелённых сединою висков, стильный костюм, модная стрижка, на вид лет тридцать, но болтать и смеяться при нём не хотелось совершенно.

— Приветствую вас, студенты. Меня зовут Максимилиан Уман, я ректор УМИЖ. Хочу напомнить всем вам о ценностях и уставе нашего учебного заведения…

И тут красавчик ректор завёл нудную речь о равенстве, братстве и взаимопомощи, растеряв всё своё обаяние и подтверждая мои подозрения, что ему далеко не тридцать, а где-то за триста. Все пятнадцать минут напутствия я думала о том, что стариков в Магоне и не видела вовсе, максимум наши сорок. Скорее всего, невозможно определить возраст мага по внешнему виду. Вот мы тут все выглядим на восемнадцать, а на деле меньше четвертака нет никому. Интересно, сколько мистеру Х? Выглядел он лет на двадцать восемь-тридцать. Тьфу ты! К чему я его вспомнила?

 Вернулась из своих мыслей от того, что Милана потянула меня к ступенькам.

Старшие курсы отправились по своим аудиториям, а первокурсников ждала вводная лекция и знакомство с остальными преподавателями и их предметами.

При ректоре снобы агрессии не выказывали, поэтому в аудиторию мы с новой подружкой вошли в числе первых, и я опытным взглядом определила лучшие места где-то посерединке. Милана упёрлась было, предлагая затесаться среди студентов на галёрке, где нашли убежище остальные общажники, но я была непреклонна: мы пришли сюда учиться, а не прятаться. Поддерживать и вступать в коалицию сирых и убогих я не собиралась.

В итоге, заняв стратегически важные места, мы принялись ждать начала лекции. И тут вдруг моя подружка прикипела взглядом ко входу, разливаясь румянцем.

— Эй! Ты чего? — спросила я для проформы.

Потому увидела, как в двери вошла компания наших снобов, и мне сразу стало поняло, кто из них вызвал такую реакцию соседки.

Блондинчик и в правду был хорош! Осанка, разворот плеч, хитрый прищур, небрежная улыбка, подчёркивающая ямочку на левой щеке… а растрёпанные рукой умелого стилиста волосы даже меня заставили сглотнуть слюну.

— Это Маркус Шоу, — не своим голосом выдохнула Милана, — он мой кумир. Семья Шоу — воротилы масс-медиа, он снялся в трёх сериалах ещё подростком.

— Ничего себе! — поддержала я подругу, нисколько не удивляясь.

Тем временем «звёздный» Маркус и Ко двигались прямо к нам с явной целью согнать с места.

— Это наши места, — лениво протянул он, подняв одну бровь.

Эффектно вышло, не могу не признать. Милана попыталась было встать, но я положила ей руку на плечо, прижав к сиденью. Затем оглянулась на спинку своего стула, потом соседкиного, заглянула под стол и сообщила удивлённому селебрити: