— Проклятье, нельзя же всю жизнь оставаться идиотом, Уэстэрвей! — рявкнул я. — Ваша сестра чуть не помешалась, стараясь вам помочь, а вы...

— Сестра? — Он с минуту недоуменно смотрел на меня, затем расхохотался. — Так вот что она вам сказала? — Он посмотрел на дрожащую от страха девушку, прижавшуюся к спинке дивана рядом со мной. — Ну, Луиза Патрик, что скажете на это?

— Луиза Патрик? — Пришла моя очередь раскрыть рот от удивления.

— Извините, Рик, — промямлила она, — но он сам не понимает, что говорит...

— К черту все эти глупости, Холман. Мне нужен пакет.

— У меня его нет! — нетерпеливо крикнул я. — Я даже толком не знаю, существует ли он на самом деле. Почему вы не прекратите эту мелодраму, Уэстэрвей? Садитесь, и давайте спокойно все обговорим. Может быть, нам удастся добраться до истины и...

— Мне необходим пакет, — злобно повторил он. — Если я должен буду застрелить вас, Холман, чтобы получить его, меня это не остановит. Он мне нужен немедленно.

Пистолет в его руке слегка приподнялся, теперь он был нацелен точно на меня. Одно дело — полагать, что он не спустит курок, но понимать, что, если я ошибаюсь в своих предположениях, пуля снесет мне половину головы, — совсем иное.

— О'кей, — я понуро пожал плечами, — он у меня дома.

— Где именно?

— На нижней полке холодильника, — незамедлительно сообщил я.

— О'кей! — Он вздохнул с явным облегчением. — Поехали за ним.

Я медленно поднялся с дивана и посмотрел на него.

— Задержитесь на минуточку, — скомандовал он, — сначала ты, беби.

Луиза Патрик, или Уэстэрвей, или кто она была на самом деле, поднялась и медленно направилась к двери, двигаясь как бы под гипнозом. Открыв дверь, она вопросительно посмотрела на Уэстэрвея.

— Как я сказал, сначала ты, затем Холман, беби! — хмыкнул тот. — И если кто-то из вас подумает о разных хитрых трюках по пути, его мечты разлетятся вместе с собственной башкой. Я не шучу!

Девушка вышла на бетонную платформу снаружи, пистолет приказал мне идти следом. Я сделал пару шагов к двери, так что Уэстэрвей оказался у меня за спиной, потом услышал его негромкий смешок:

— Я всегда говорю, что третий — лишний, верно, Холман?

Надо думать, что он ударил меня по затылку рукояткой пистолета. Результат был точно такой же, как до этого в мотеле. Мир взорвался, перед моими глазами возникло черное облако, полностью поглотившее меня.

Я приехал в офис Фредди Хофмана утром, в самом начале одиннадцатого. Мне предстояло интервью с Ясоном Вагнером, так что день не сулил ничего приятного. Впрочем, я пребывал отнюдь не в радужном настроении.

Здоровенная шишка на затылке добавилась к онемевшей шее и болях в области желудка.

Очнувшись в студии Луизы, я с большим трудом заставил себя выбраться на улицу. Обнаружив, что Уэстэрвей предусмотрительно вытащил ключи от моей машины, я уныло подумал, что в три часа ночи не так-то просто найти такси даже в Вест-Голливуде. Когда я все-таки добрался до дому в четыре часа, там уже никого не было, но можно было предположить, что недавно пронесся ураган. К тому времени я был слишком измучен, чтобы переживать из-за таких мелочей, свалился на кровать и проспал четыре часа.

Вряд ли стоит упоминать, что я чувствовал, проснувшись утром. Наскоро перекусив, я вызвал такси, захватил запасные ключи от своей машины и попросил довезти меня до проклятого дома в Вест-Голливуде, где оставалась моя машина. Забравшись в нее, я поехал очень медленно и осторожно, как будто был дряхлым стариком, в офис Хофмана на Сансет-бульваре.

В этом году у него была новая секретарша: весьма развязная потрясающая статуэтка с коротко подстриженными платиновыми волосами. Она механически улыбнулась мне, когда я вошел в офис, глубоко вздохнула, и, могу побожиться, я слышал, как затрещал ее бюстгальтер.

— Мое имя Холман, — устало сообщил я, — мистер Хофман знает меня и примет, если вы сообщите, что я здесь. — Я на мгновение прикрыл глаза. — Пожалуйста, просто скажите ему, что я здесь, и посмотрите, что после этого случится. Это сэкономит нам массу времени, милочка.

— Ну конечно, мистер Холман, — энергично пробормотала она, искажая при этом почти все согласные, так что я был вынужден заняться расшифровкой. — Непременно сделаю.

Я снова раскрыл глаза и изумленно воззрился на нее — она уже подняла трубку. А через минуту положила ее на рычаг и улыбнулась мне.

— Мистер Хофман говорит, чтобы вы проходили к нему, — пролепетала она.

— Спасибо.., вы всегда так легко всего добиваетесь, дорогая?

— Вам следовало бы как-нибудь заглянуть ко мне вечерком! — Ее улыбка положительно была ослепительной. — Мне очень нравятся мужчины с ввалившимися глазами, мистер Холман; знаете, при виде их меня мороз подирает по коже, они такие настойчивые.

— Настойчивые? — Я затряс головой, чтобы освободиться от гипнотического магнетизма ее блестящих голубых глаз. — Ух!