Сексуальная жизнь древних была очень близка к сексуальной жизни животных. В животном мире, ведомые инстинктом, зависящем от биоритмов, связанных с продолжительностью светового дня, звери совокупляются вне зависимости от личной потребности ради продолжения рода. Древние люди делали ровно то же самое. Такие культы сообразовывались с годичным циклом, часто символизировали весеннее обновление годичного цикла, четко предписывали воздержание до и после ритуала и приводили к массовому рождению детей в определенный период года.

Вот сейчас, наконец, прозвучала грандиозная мысль, что животные и первобытные люди, в отличие от современного человека, никогда не занимались сексом ради удовольствия, от скуки или в поиске новых, все более изысканных форм стимуляции. Участие в сексуальном акте было подчинено максимально целесообразному использованию энергии и ресурсов с целью продолжения рода. Все.

Занимается сексом ради удовольствия только современный человек, взращенный в изобилии и вседозволенности индивидуалистической концепции сексуальности.

Как же сакральная сексуальность, в которой личное удовольствие не было востребовано, не осознавалось и не оформлялось в потребность, преобразовалась в современный вариант, где удовольствие поставлено на свое законное место в системе ценностей?

Историческое колесо повернулось в сторону институциональной, или семейной концепции, хотя в регионах, сохранивших первобытнообщинный строй, до сих пор царит общественная концепция сексуальности.

Появлению этой концепции соответствует развитие института частной собственности в Древнем мире. Имеется в виду оформление общественных образований, объединенных по принципу совместной деятельности и выполняемых функций для охраны владений семьи. Служители культа формируют институт религии. Служители власти – институт власти. А служители экономических интересов рода, отвечающие за сохранение собственности и передачи ее потомкам этого рода – институт семьи.

Можно приводить в пример сакральные культуры, где был распространен матриархат, где наследование велось по материнской линии, а отец не был известен, общества с гаремами. Но факты социологии говорят нам, что моногамная модель семьи эволюционировала более успешно, и именно поэтому прижилась в обществе и распространилась на все человечество.

Более того, даже те из вас, кто, дочитав книгу до этой страницы, продолжает думать, что в половом влечении человека доминирует нечто животное, детерминированное каким-то инстинктом, неподвластным сознанию и воле человека, что толкает его на поиск изощренных и беззастенчевых форм удовлетворения своей похоти, поощряет рассеивание семени, полигамию и попрание семейных ценностей, наконец, согласятся со мной, что никогда и ни при каких обстоятельствах у человека не было столько безопасного, комфортного и достаточного секса, как в семье.

Все еще не верится? Сейчас я вам это докажу.

Предлагаю оценить эти параметры сексуальной жизни: безопасность, комфорт и достаточность по количеству и качеству.

Чтобы далеко не ходить за примерами, вспомним несколько хорошо известных фактов. Помните самку богомола, которая совершает многочасовой половой акт с самцом, после которого пожирает своего партнера? И это в данном случае не потому, что самец выполнил свое биологическое предназначение и с точки зрения здравого смысла его существование больше не оправдано. Нечего зря поедать те ресурсы, которые пойдут на пропитание его потомства. Такое отношение к самцу как к использованному презервативу встречается не только у богомолов, но и у многих других представителей животного мира. И всякий раз это подчеркивает необоснованность идеи о полигамии, когда мужчина должен якобы оплодотворить как можно больше женских особей для видового разнообразия и выживания. У самок высших животных, например, парно- и непарнокопытных плацентарных млекопитающих, во влагалище скапливается такая густая слизь, что выполняет роль пробки, не допускающей новые сношения. Это означает, что такая самка уже выполнила свое биологическое предназначение, оплодотворена и скоро принесет потомство, поэтому она закрыта для доступа дополнительного генетического материала. А неудачливые самцы, которым некуда пристроить свои гаметы, пусть ищут незанятые ниши.

Вот и вся глубокая общественная роль самца. Так почему же самка богомола поедает самца? Кто ей внушил, что самец больше не нужен и его можно уничтожить? Никто. Базовые потребности, и ничего личного. Пока длится многочасовой половой акт, она успевает до такой степени проголодаться, что когда, наконец, освобождается от сексуальной доминанты, то съедает первое, что оказывается в ее поле зрения: голову успешно оплодотворившего ее самца.

Вот и вся любовь. Кстати, обращаюсь к вам, страдальцы пролонгированного коитуса, которые изводят себя различными практиками, чтобы продлить половой акт и затрудняют своих партнерш во время оного. Друзья мои! Нужен ли вам долгий половой акт ценой собственной головы?

Этот факт подчеркивает еще одну сексологическую истину. Не секрет, что именно сомнения в собственной привлекательности, соответствии норме и в удовлетворении партнерши делают из мужчины импотента. Буквально – чем большим количеством мыслей отягощен мужчина, тем сложнее ему отключиться от внутренней жизни, сконцентрироваться на сексе и получить и доставить сексуальное удовольствие. Голова и содержащийся в ней мозг мешает сексу. А нет головы – нет и препятствий. То есть самый хороший секс – это секс с безмозглым партнером? Да нет, я этого не говорила. Скорее – с гармоничным человеком, у которого сомнения в себе уравновешены здравым смыслом, адекватным восприятием себя и партнерши «здесь и сейчас».