– Эта мысль мелькнула у меня в голове, - согласился Дэйли со свойственной ему прямотой.

С большим самообладанием, чем могла бы ожидать Барри, Грэй заявил:

– Не я заварил эту кашу. Не я гонялся за мисс Трэвис в поисках "жареных" фактов. Она приехала ко мне с вопросами касательно смерти ребенка, с вопросами, которые целиком совпадали с моими собственными подозрениями!

Это было так неожиданно, что девушка не на шутку рассердилась.

– Почему вы не сказали мне этого?! Вы заставили меня поверить в то, что считаете меня худшим представителем оппортунизма. Вы...

– Дай ему высказаться, Барри, - прервал ее Дэйли и посмотрел на Грэя. Что вызвало ваши подозрения?

Бондюрант встал и начал говорить, вышагивая по комнате.

– Ванесса может быть очаровательна и мила, но может быть и самым раздражающим, капризным, манипулируемым созданием, когда-либо созданным Богом. И отец, и Дэвид сильно влияют на нее, но я видел, как она обращает их махинации себе на пользу, не давая им осознать это.

– Не слишком-то привлекательный портрет. На самом деле женщина, которую вы описали, совпадает с моими более ранними впечатлениями о Ванессе, согласилась Барри.

– Я исхожу из того, что, несмотря на все свои проблемы, Ванесса очень хотела ребенка, - продолжил Грэй.
– Это точно. Она бы все вынесла, пусть даже доктора и отговаривали ее от беременности из-за болезни.

– Болезни?
– Дэйли вопросительно уставился на него.

– Она страдает маниакально-депрессивным синдромом, - пояснила Барри, затем вкратце пересказала услышанное от Грэя.

– Черт побери!
– произнес Дэйли ошарашенно.

– Жаль, что она не поведала этого публике, - заметила Барри.
– Тысячам людей это пошло бы на пользу. Пациенты бы воодушевились, глядя на ее способность жить полнокровной и результативной жизнью, несмотря на болезнь.

– До недавнего времени, - заметил Грэй.

– Конечно, - согласилась Барри.

– Ее не должны были оставлять одну той ночью.

– Говорят, что няня отпросилась на ночь по семейным обстоятельствам, напомнил им Дэйли.

– Об этом знали заранее. Вопрос следует поставить так: почему не было замещающей няни?
– откликнулся Грэй.
– Почему Ванессу оставили одну, хотя любой посвященный знал, что Ванесса частенько не способна действовать благоразумно в чрезвычайной ситуации.

– Поскольку Ванесса страдала маниакально-депрессивным синдромом, у нее следовало ожидать более острых переживаний по поводу рождения ребенка, чем у обычных женщин. Чувство обиды, несправедливости, чувство, что она попала в ловушку, и так далее.
– Барри в упор взглянула на Грэя.
– Так вот почему вы ни с кем не делились своими подозрениями? Вы стремились ее защитить.

– Я защищал ее своим молчанием, но не по той причине, о которой вы думаете. Видите ли, я не согласен с вами. Ванесса не убивала своего ребенка.

Я совсем запуталась! вспылила вдруг Барри.
– Вы согласны, что он умер не от СВДС?

– Согласен.

– Чепуха какая-то, - сказала она задумчиво.
– Если не Ванесса, тогда кто же...

Неожиданно она осеклась и посмотрела на Дэйли, который следил за спором. Они переглянулись, и стало ясно, что их догадки совпадают.

Она повернулась к Грэю.

– Меррит? Он кивнул.

– Но почему?!

– Что может заставить мужчину ненавидеть трехмесячного ребенка настолько, чтобы убить его? Не нужно было даже думать над этим.

– Если ребенок не его.

Он кивнул, затем отвернулся и подошел к окну.

Конечно, это многое проясняло. Болезнь Ванессы и ее полная беспомощность. Отказ от вскрытия. Сильнейшее противостояние расследованию. Покушение на Бондюранта. Особенно покушение на Бондюранта!

Она осторожно скользнула по нему взглядом. Он до сих пор стоял у окна, всматриваясь в дыру полинявших штор. Дэйли встал.

– Думаю, на сегодня хватит. Шутка ли - обвинить президента Соединенных Штатов Америки в убийстве ребенка! По крайней мере для такого старика, как я, - предостаточно. Я собираюсь обратно в постель. Вы оба можете оставаться у меня столько, сколько захотите.

Коляска для перевозки кислородного баллона заскрипела, и он двинулся через холл в спальню. Когда он закрыл за собой дверь, в доме воцарилась тишина. Барри задумчиво протянула:

– Президент одобрил мое интервью с Ванессой.

– Чтобы сбить всех с толку. Что подозрительнее: публично высказываться о случае или замалчивать его?

– Я думаю, вы правы.

– Я отвечаю за свои слова.

– Вы боитесь за Ванессу?

Он многозначительно посмотрел на Барри, но ничего не сказал.