Оркестр заиграл какую-то быструю мелодию, и Меган облегченно вздохнула: Джошуа Беннету уже не придется держать ее в своих объятиях. Приободренная зажигательным ритмом, она слабо улыбнулась Джошуа, который ловко отплясывал новый танец.

Оступившись, Меган вдруг неожиданно сбилась с ритма и случайно задела его бедром. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди: она застыла на месте как вкопанная.

– Что с вами? – удивленно спросил Джош, взяв ее за плечи.

Она неопределенно мотнула головой. В ту же самую секунду оркестр заиграл очень медленную мелодию, и, не спрашивая ее согласия, Джош мягко привлек Меган к себе.

– Такая мелодия мне больше нравится, – прошептал он, коснувшись губами ее волос. – Я люблю ощущать близость женского тела во время танца.

Именно тогда, после этих слов, и надо было, вежливо извинившись, вырваться из его рук и никогда больше не прикасаться к этому человеку.

Почему-то она не сделала этого. Напротив, она повиновалась нежному призыву его теплой ладони, поглаживающей ее спину, и прижалась к нему сильнее.

Это был потрясающий танец. Их тела будто слились воедино: одно тело словно растворилось в другом, таком сильном и крепком.

Они не слышали ничего, кроме музыки, их сердца бились в унисон. Не отдавая себе отчета, Меган томно прикрыла глаза. Джош еще сильнее прижал ее к себе, и она почувствовала прикосновение его живота, бедер, ног… О боже!

– Я… извините! – вдруг хрипло вскрикнула она, вырываясь из его объятий. Он резко отпрянул, и Меган бросилась прочь.

Меган спешила поскорей выбраться из этого полутемного танцевального зала. Жалкое подобие улыбки играло на ее губах: она делала вид, что ничего не случилось, пыталась скрыть от матери, жениха, от всех гостей виноватое выражение, застывшее в ее глазах.

Ей не хватало воздуха. Наверное, это все из-за шампанского. Сегодня она выпила его слишком много. Вот оно и ударило в голову, толкая Меган на всякие безрассудства. Ничего. Прохладный вечерний воздух освежит ее и остудит пыл. Он развеет глупые фантазии об этом восхитительном темноволосом мужчине с золотистыми глазами, который волновал и возбуждал, как никто прежде.

Упиваясь бодрящей свежестью вечернего ветерка, Меган медленно прошла по посыпанной гравием дорожке и, обогнув красиво освещенный фонтан, забралась в белую уединенную беседку. Опустившись на скамейку, она судорожно глотнула воздух.

Уткнув лицо в дрожащие ладони, Меган безуспешно пыталась собраться с мыслями. Ее сердце бешено колотилось, кровь стучала в висках и ушах, пульсировала в набухших сосках и там, внизу живота, где все вдруг стало влажным и жарким.

Она никак не могла успокоиться – возбуждение не проходило. Наоборот, казалось, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Внезапно Меган услышала шаги. Чья-то фигура, залитая лунным светом, не спеша приближалась к беседке. И хотя на лицо человека падала тень, Меган сразу догадалась, кто это был.

Да. В беседку вошел Джошуа Беннет. Насмерть перепуганная, Меган вскочила со скамейки и бросилась к выходу, но он загородил ей дорогу и схватил девушку за плечи.

– Ответьте мне, – хрипло спросил он, – почему вы выходите замуж за Джеймса Ламберта?

– Потому что я люблю его. – Ее голос сорвался на крик.

– Любите?

– Конечно.

– Звучит неубедительно.

О боже! Еще час назад она действительно была убеждена в том, что любит своего жениха… Но теперь… Несмотря ни на что, Меган продолжала отчаянно сопротивляться:

– Да, я люблю его. И завтра стану его женой. Прошу вас, пустите меня!

Но Джошуа будто не слышал ее слов. Он прижал ее к ажурной решетке беседки. Бледная луна слабо освещала его лицо.

– Сначала вы поцелуете меня, а потом можете говорить, что любите своего Джеймса Ламберта.

– Я не могу, – запинаясь, пробормотала она. Меган сама не понимала, к чему относится это ее «не могу»: то ли к тому, что она не может поцеловать Джошуа, то ли к тому, что она уже не может с уверенностью сказать, что любит Джеймса.

В это же самое мгновение губы Джошуа жадно и страстно приникли к ее губам.

И вот теперь, четыре года спустя, лежа на диване у себя в кабинете, Меган вспоминала подробности того рокового вечера. Она помнила все до мелочей и снова ощущала вкус того волшебного поцелуя.

Его мягкие губы пылко и нежно завладели ее губами. Его язык сводил Меган с ума – сладостно ласкал ее зубы, играл с ее языком, погружаясь в ее рот все глубже и глубже. Изнемогая от желания, она запрокинула голову, и Джошуа гладил ладонями ее разгоряченное лицо.