Ни одна, даже самая дерзкая эротическая фантазия Каролины не простиралась так далеко. Она и помыслить не могла о таком. Волны экстаза захлестывали ее, помрачая рассудок. А Ринк не унимался. Разбудив в теле Каролины вулкан, он не торопился его затушить, а все длил и длил эту сладостную муку. Когда же наконец ему стало ясно, что вулкан вот-вот извергнется, он резко прекратил поцелуи и ворвался в ждущее лоно.

Каролина обхватила руками бедра Ринка, бессвязно лепеча слова любви, чем еще больше вдохновила его. Они стремительно поднимались ввысь, к вершинам блаженства, и вместе испытали его, окунувшись в поток ослепительно вырвавшегося потока.

Возвратившись из блаженного небытия, Ринк с Каролиной обнаружили, что свет померк. Мир, окружавший их, был сумеречным и таинственным. Серебристый туман клубился над ними, скрывая их тесно сплетенные тела от посторонних взоров. Мысли клубились, как этот туман, а с неба сыпался мелкий дождик, словно нарочно посланный Провидением, чтобы остудить их разгоряченные головы и тела.

Невеста была в белом. Шелковое платье простого покроя облегало тоненькую фигурку, и Лаура Джейн выглядела прелестно. Традиционный подвенечный наряд с пышной юбкой и массой кружев «забил» бы ее неяркую красоту, а скромное платье оказалось для нее идеальной оправой. Темные волосы были зачесаны назад и украшены по бокам белыми камелиями, любимыми цветами Лауры Джейн. Лаура Джейн была в этот день олицетворением счастья. Глаза ее сияли, она нисколько не нервничала.

Другое дело ее жених! Он ерзал на стуле, постоянно откашливался и теребил узел галстука, который с непривычки казался ему чересчур тугим. Стиву предложили снять галстук, но он пожелал быть в столь знаменательный день при полном параде. Ему хотелось, чтобы свадьба прошла как можно торжественней. Хотелось показать всему свету, что они с Лаурой Джейн прекрасно отдают себе отчет в своих намерениях и гордятся друг другом.

Ожидая выхода невесты, Каролина ободряюще сжимала локоть Стива. Он благодарно улыбался. Но как только раздались звуки свадебного марша, Стив впился взглядом в Лауру Джейн, спускавшуюся по лестнице со второго этажа под руку с Ринком. Лаура Джейн тоже не отрывала взгляда от Стива.

Приглашенных на церемонию было немного: Ринк, Каролина, священник, недавно отпевавший Роско, его жена, Грейнджер и Хейни, которая обливалась слезами, когда жених и невеста давали брачные обеты. К счастью, церемония длилась недолго, и слезы Хейни быстро высохли.

Стив нежно поцеловал Лауру Джейн и поспешил снять галстук. После чего все направились к машинам.

Дома, едва переступив порог, Ринк протянул руку Стиву.

– Добро пожаловать в нашу семью!

Стив расплылся в улыбке.

– Спасибо, Ринк. Я очень этому рад.

– Прими и мои поздравления, Стив, – сказала Каролина и повернулась к падчерице. – Будь счастлива, Лаура Джейн!

– Обязательно буду! – кивнула девушка. – А теперь пойдемте за стол. Стиву нужно выпить чего-нибудь холодного.

Они, радостно смеясь, отправились в столовую. Хейни превзошла себя. Стол ломился от закусок и бесчисленных салатов, была зажарена индейка, испечен трехслойный торт. В конце обеда был подан кофе и цитрусовый пунш. Ринк усердствовал, подливая Стиву бурбона. Пастор нисколько не осуждал его за это, а лишь снисходительно посмеивался. Вообще праздник удался на славу. Каролина улыбалась, глядя на весело смеющуюся Лауру Джейн.

После обеда явился фотограф, чтобы запечатлеть все семейство в этот торжественный день. Стив куда-то подевал свой галстук, и его искали битый час. Каролина за это время успела поправить прическу Лауры Джейн. Потом все долго рассаживались, выходили фотографироваться в сад, снялись на пороге дома. Наконец фотограф удалился.

Вскоре гости тоже разошлись. Новобрачные поднялись наверх, в спальню. За неделю до свадьбы Стив перенес свои вещи в бывшую комнату Роско. Теперь эту комнату отдали под спальню новобрачным. Каролина переставила мебель, повесила новые занавески, поставила вазы с цветами.

Ринк с Каролиной помогли Хейни убрать со стола и отправились в кино. А когда вернулись, в доме было тихо и темно. Они тихонько поднялись по лестнице и зашли в комнату Ринка.

– Надоело мне от всех скрываться, – пожаловался Ринк, закрыв дверь и включив настольную лампу. – С какой стати один из нас должен на рассвете вылезать из постели и бежать в свою комнату? Почему ты не можешь переселиться ко мне или я – к тебе?

– Потому что потому.

– Веская причина. – Он уже разулся, снял рубашку и теперь расстегивал брюки. – Пожалуй, надо будет записать, а то это слишком сложно для меня, я не в состоянии запомнить.

– Пожалуйста, не смейся. Пойми, сейчас не время посвящать в наши отношения кого бы то ни было.

– Да все и так знают! – Ринк разделся до трусов и рухнул в кожаное кресло – его любимое кресло во всем доме.

Каролина, стягивавшая через голову тоненький свитер, изумленно спросила:

– Ты думаешь?

Ринк кивнул, глядя, как она аккуратно складывает свитер и вешает его на спинку стула. Каролина осталась в лифчике телесного цвета. На каждой чашечке была вышита крошечная роза. Словно желая вознаградить себя за все те годы, когда у нее не было ни одной красивой вещи, Каролина накупила себе самого дорогого и изысканного белья.