… Государственное обвинение поддерживал прокурор, мужчина лет тридцати, в прокурорском кителе, увенчанном капитанскими погонами.

Зал был полон родными и близкими подсудимого и им убиенного, просто зеваками с улицы. Осунувшийся бледный Иван на скамье подсудимых, постоянно кидающий взгляды на сидевшую в зале Марию с круглым предродовым животом.

Обвинение Ивану было предъявлено в умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств. Наказание по статье – от трёх до десяти лет. В исключительных случаях судья вправе назначить минимальный срок – три года – условно.

– Подсудимый, вы признаёте себя виновным?

– Да.

Прокурор делал всё, чтобы спасти Ивана от тюремного срока, задавал ему наводящие вопросы такого типа:

– Подсудимый, Вы же сами не понимали, что делали, когда взяли в руки ружьё? Вы же были в том состоянии, когда не контролировали свои действия?

На это простодушный бесхитростный Иван отвечал:

– Нет. Я хотел его убить и убил.

Переквалифицировать действия Ивана с умышленного убийства на убийство в состоянии аффекта, по которому наказание в разы мягче (всего-то исправработы до двух лет по минимуму, или лишение свободы до трёх лет по максимуму. При этом за первый приговор, как правило, суд даёт по минимуму) прокурору, увы, так и не удалось.

В обвинительном слове прокурор убеждал суд в том, что Иван не опасен для общества и его не надо изолировать, что его положительно характеризуют селяне, что он и его жена ждут первенца (неизвестно от кого, думал про себя), что это как раз тот редчайший случай, когда подсудимый заслуживает большего сострадания, чем его жертва…

В итоге Суд огласил Ивану приговор: три года лишения свободы реально.

Прокурор был парень настырный, принципиальный. Он направил кассационный протест на суровость приговора в Коллегию по уголовным делам, в результате чего Ивану назначили условное наказание и отпустили на волю.

P. S. Теперь ребенку Ивана и Марии под тридцать, а Ивану и Марии – под пятьдесят. Дай Бог их семье долгих лет.

Обвинял Ивана в суде автор этих строк.

Совершение преступления предполагает наказание. Из моих рассказов видно, что за одно и то же преступление – убийство, например, до недавнего времени можно было и «вышку» схлопотать, и выйти на свободу. «За» и «против» смертной казни материал ниже.

И в стране, и в мире люди обсуждают «за» и «против» необходимости смертной казни и в СМИ, и в курилках, и на кухнях. О ней говорят правоведы, политические и общественные деятели, студенты и домохозяйки, рабочие и интеллигенты, полиционеры и пенсионеры. Особенную остроту разговоры о казни приобретают на фоне растущей преступности и терроризма.

Одни выступают за, другие – против. Словом, точка в дискуссии, наверное, не будет поставлена никогда.

У противников и сторонников смертной казни масса аргументов, но, в основном, на эмоциональном уровне. Проблема же весьма серьёзна, требует основательного и неторопливого разбора всех «за» и всех «против». Здесь – всего лишь попытка такого рода.

Каково отношение к смертной казни в разных странах? Где и как ЭТО происходит? За что? А где не происходит и почему?

Этот триллер (или хорор, если угодно) – и для просто любопытствующих, и для интересующихся предметом в силу профессии.

Серьёзней всего проблема изучена в Соединённых Штатах Америки. С них, пожалуй, и начнём, но оговорюсь сразу: в этом материале мной сделано всё, чтобы довести читателя до транса, до ужаса, до шока с тем, чтобы он как можно глубже проникся предметом. Поэтому утончённых натур, несовершеннолетних, беременных, психически неуравновешенных и шибко впечатлительных прошу прекратить чтение прямо на этом слове.

В США штаты сами выбирают способ умерщвления преступников (виват, демократия!). Наиболее распространёнными являются электрический стул, инъекция яда, газовая камера.

В Техасе, например, в вену вводят яд. В некоторых штатах стреляют, или вешают, запускают в газовую камеру.

Впервые электростул был применён в штате Нью Йорк в 1888 году. Этот способ умерщвления человека (ну как человека – злостного преступника – авт.) был сочтён более «гуманным», чем повешение.