Глаза женщины отчаянно забегали, она даже пригнулась, спасаясь от давления моего чересчур темпераментного "брата", но тот вдруг изменил тактику, подчеркнуто нежно положив свою ладонь на подрагивающие женские пальцы.

– Красавица, я вижу, какое у вас доброе сердце.

– Даа, - пролепетала хозяйка, завороженно глядя в глаза Корнуэлла, - я просто не хочу проблем. Именно против вас, уважаемый, я ничего не имею. Вы люди?

– Конечно, мы люди. И будем очень благодарны за комнату, помощь в размещении и горячий ужин. Мы хорошо заплатим и будем очень-очень приятны и безопасны во всех отношениях. Особенно я. Отдельно я.

Его голос мягкой волной поглаживал даже мою кожу, хотя я стояла далеко, не так близко как слушающая его с открытым ртом женщина. Надо же, мистер Корнуэлл, когда ему это хотелось, мог говорить до дрожи чарующим тембром. Нам, конечно, нужно жилье для проживания, но так смотреть на незнакомую женщину, перебирать ее пальцы... Какой стыд! Да лучше в таверну к деревенским, чем лебезить перед странными горожанами.

– Есть небольшой номер на втором этаже, - сказала хозяйка. Она неровно и шумно вздохнула, поблескивающая материя туго натягивалась на высокой груди, - там можно организовать две спальни для вас с сестрой. Отдельные номера выделить не могу, все занято.

– Отлично. Распорядитесь, уважаемая мисс...

– Миссис Морица Чэнклиф, я вдова.

Ох, надо же какая важная информация! А никто не хочет меня спросить, как я буду с аллергией жить в этом отеле? С каждой минутой у меня все больше болела голова, но спорить повода не было. Корнуэлл прав, гостиница неплохая. А как нас встретят на постоялом дворе неизвестно. В конце концов в номере можно провести магическую очистку, решив вопрос с запахами.

– Распорядитесь, уважаемая миссис Морица, чтобы занесли наши вещи.

– Конечно, мистер...

– Ах, простите, столько волнений. Рады представиться: мистер Джастин Уоллис и мисс Филиппа Уолисс.

Брюнетка позвонила в колокольчик, распорядилась появившемся молодому худенькому парнишке с бегающими глазами в старенькой, но чисто выглядевшей темно-серой униформе, принести из кареты наши вещи.

– Вы уж извините, что сразу не приняла, - шагая по лестнице, чтобы показать нам номер, говорила миссис Морица. Она поминутно оглядывалась на Корнуэлла и даже начала немного улыбаться, - может слышали, погиб сир Барн, основатель этого города. У нас нынче неспокойно. Особенно по ночам.

Корнуэлл внимательно слушал, поддакивал. В общем, вел себя абсолютно непривычно. Когда мы остались одни в номере, и я принялась заглядывать в комнаты, находя их весьма подходящими, он подошел к окну и некоторое время молчал.

– Братец, - обратилась я, вытащив из чемодана очищающий артефакт и произведя быструю обработку каждой комнаты, - не пойму, почему ты так задумался после разговора с этой оборотницей.

– Волчица, - сказал Корнуэлл, снимая с окна какой-то самодельный оберег из веток, и поворачиваясь ко мне.
– Миссис Морица - волчица. Но это не важно. А вот сведения, которые она нам сообщила, учитывая поведение остальных жителей, многое меняют. Возможно... я не утверждаю, а пока лишь предполагаю, но возможно - в этом маленьком провинциальном городе сейчас первые шаги делает настоящая вампирская чума. Смерть мистера Барна кому-то сорвала разум с цепи.

– Вампирская чума?

– Да, кровососы, знаешь ли легко теряют контроль над своей темной стороной, когда лишаются управляющего ими сира - того, кто их создал. «Чума» - потому что под настроение эти погруженные в кровавое марево ублюдки могут создать целую армию новых беумных вампиров. Это не нравится никому, включая сами Крылья, потому как ведет к сплочению людей и мстительному выжиганию под ноль целых гнезд в ответ. Что радует - и нам, и этому проклятому городку повезло, что местный замок принадлежит Белому Крылу. Белые не будут сразу убивать, им нравится сначала насиловать.

– Что?!

Надеюсь, он несерьезно про везение. Только мужчине могла прийти в голову мысль, что это отлично, когда не сразу убивают, а прежде немного развлекутся.

– Потерявшие разум белые предпочитают нападать по ночам, то-то Морица не хотела пускать неизвестных к себе на постой. Молодые вампиры не пахнут, от людей почти неотличимы в человеческой ипостаси. Нас выручили официальные бумаги о родственности с мистером Уоллисом, приезд в карете из другого города, ну, и еще немного моего личного обаяния.

Мне не понравилось, как поменялся его взгляд, стал оценивающим. Ах ты, хитрый негодяй, уже планируешь как завалить мой испытательный срок?

– Я никуда не поеду! Даже не проси!

Я не смогла заметить, как он это сделал. Только что был у окна, а уже рядом со мной и больно сжимает локоть.

– Ты уедешь сегодня же. И я не умею просить. Запомни это раз и навсегда.

Ненавижу вот такое отношение. Некоторые коллеги отца считали меня пустяшным украшением гостиной, они иронизировали над моими приходами в полицейский департамент, считая, что так я выискиваю себе перспективного жениха. И, когда узнавали о существовании Лео, удивлялись, что же мне, обрученной девице, еще надо?