– Спасибо, – поблагодарила за всё разом.

Пусть знает, что я не неблагодарная, раз не кинулась рассыпаться сразу, просто чувствовала себя плохо. Кроме того, я действительно была ему благодарна. Судя по всему, он не пожалел ради меня капли своей силы, хотя мог бы этого и не делать.

Колдун моего приступа благодарности не оценил и буркнул что-то неоднозначное. Похоже, на этот раз он на меня обиделся. Правда, непонятно, за что?! Однако выяснять не стала. Кто знает, что у него в голове творится? Может, он обдумывает, кому меня в жертву принести, и планы не сходятся. А что? Колдун и дракон – это два врага, а жертвенная ведьма одна!

А вот кто действительно был недоволен ярким солнечным утром так это Елисей. Царевич осмотрел нас хмурым взглядом и велел собираться. Разумеется, нападений не было, а список подвигов не пополнился. Даже с разбойниками сразиться не удалось – они просто так сами разбежались.

Возражений у меня не было и, затолкав в рот последний припрятанный пирожок, послушно пристроилась позади смирной лошадки, которую вёл Юлий.

Огнеслав ушёл вперёд и, придерживая Шторма, о чём-то тихо беседовал с Елисеем. А, главное, вредный богатырский конь даже не пытался лягнуться или ещё хоть как-то показать, что недоволен сложившейся ситуацией в виде близкого общества огненного. Получается, что Шторм не любит исключительно меня.

Несмотря на то, что мне было интересно, о чём говорят мужчины, подходить ближе не спешила. Юлий, немного отстав, поравнялся со мной и долго мялся, чего-то стесняясь.

– Светлолика, – наконец, обратился он. – У меня в записях есть такое, о чём я совершенно не помню, – поделился Юлий.

– И что? – не поняла.

– Там леший тебя убить угрожает, а ты силу призвала для сражения.

– И?!

Я уже поняла, о чём он говорит. Во время нашей встречи с лешим горе-летописец скрипел карандашом. А я так обрадовалась, что нам удалось выбраться, что даже не позаботилась о том, чтобы уничтожить записи.

– И всё… то есть… больше ничего не написано. Вот теперь думаю, было это, и когда я записать успел?

– Во сне, – соврала уверенно.

– Правда? – удивился Юлий.

– Разумеется, ночью сон приснился, ты встал и записал, а потом лёг спать и забыл. Может, летопись развлекательную решил составить. Перед сном о ней подумал, вот тебе и сон навеяло.

– Ага, – согласился Юлий и повеселел.

Я даже порадоваться не успела, что сумела сочинить такое стройное оправдание подтёртой памяти слуги. Огнеслав внезапно повернулся и одарил меня долгим взглядом. Похоже, что весь разговор он слышал и даже сумел кое-что понять. Выскочив из леса, я не стала скрывать, что нас леший заманил. А ведь стоило тогда подумать о последствиях. Было видно, что огненному не терпится приступить к допросу, но он вернулся к разговору с Елисеем.

В чём бы колдун сейчас его ни убеждал, меня не особо волновало, поскольку над деревьями появился характерный дымок. А, значит, моя деревня рядом, и очень скоро я окажусь дома. Ну а уж там после отдыха да сытного обеда смогу убедить всех идти, куда мне нужно.

Вся моя радость ушла в небытие сразу же, как только деревня показалась. Некогда цветущее село превратилась в руины после нашествия татар. Пара сгоревших домов, упавшие заборы, разбитые черепки горшков. Выглядело всё так, словно это произошло недавно и люди ещё не успели привести всё в порядок, а ведь прошло уже дня три, не меньше. Встречать нас тоже никто не вышел. Я даже испугалась, что село вымерло окончательно. Раньше тати не добивали всех, но и не нападали так масштабно. Мне оставалось только порадоваться, что в этот момент меня в деревне не было.

Елисей спешился и, вытащив меч, не спеша, мягким шагом отправился по главной улице. Огнеслав поступил так же. Я с тоской осмотрела место, где прожила всю жизнь. Да, мгновения были разные, и эти люди приговорили меня к костру, и отомстить было бы неплохо. Но не так же!

Как оказалось, выжившие всё же остались, гостей они заприметили с самого начала, но встречать решили вилами. Нехорошая тенденция получается – куда ни придём, везде люди за вилы хватаются! Спрятавшись за Елисеем, осторожно выглядывала из-за его спины. Мечтая добраться до дома, я как-то не думала о том, что мне будут не рады. А то, что люди будут смотреть настороженно даже на Елисея, я вообще представить не могла.

– Ну? – угрожающе помахал перед носом вилами кузнец.

Семёныч был мужиком крепким, а вилы выковал сам из трёх коротких мечей. Я впечатлилась и окончательно затихла. Глупо получилось. Не нужно было идти в открытую. Мой дом находится на противоположном конце деревни, можно было лесом обойти и через забор перелезть. Домовой учуял бы и помог. Ничего страшного со мной не случилось бы. Наверное.

– Какое интересное у вас оружие, – задумчиво проговорил Огнеслав.

Елисей в разговор вступать не спешил – он был занят. Царевич изволил пылать от гнева. Подданные мало того не поприветствовали как полагается, так ещё и угрожать смеют богатырю русскому!

– Кто такие будете? – прогудел кузнец.

– Царевич Елисей, богатырь Огнеслав, ведьма Светлолика и скромный слуга-летописец, – приосанился Юлий. – Идём в поход на силы тёмные, чёрными колдуном навеянные.

Я покосилась на слугу, мысленно обещая ему все кары, на какие только фантазия решится. Лучше бы меня он не называл, может, и внимания никто не обратил бы. Елисей приосанился и вздёрнул нос.

– Ведьма? – задумчиво прогудел Семёныч.

– Без ведьмы сейчас никак. Она силы тёмные чует и ведёт к ним прямой дорожкой, – похвастался летописец.