Шрифт:
Горошин знаком показал помощникам, чтобы перевернули тело на бок. Они так и сделали. Он заснял труп со спины, после чего его вернули в прежнее положение.
– Никаких видимых повреждений на теле кроме раны на руке. Следы борьбы тоже отсутствуют. Первоначальный вывод – самоубийство. Перерезал себе вены.
Ева вышла из гаража, оглянулась, а потом подозвала к себе одного из полицейских.
– Где хозяин гаража?
Полицейский кивнул вправо.
– Вон стоит! Хозяин гаража, Мухадтинов Имрат, – он указал рукой на смуглого мужчину лет шестидесяти в полушубке и рыжей меховой шапке. Тот стоял в стороне шагах в двадцати и бросал на них настороженные взгляды.
– Приведи! – приказала Ева.
Как только мужчина подошёл, она вперила в него цепкий сверлящий взгляд.
– Почему в твоём гараже лежит мёртвый полицейский?
– Я… я не знаю, – запинаясь, ответил Мухадтинов. – Он у меня гараж взял в аренду…
– Ну, эти сказки ты бабушке будешь своей рассказывать! – Ева показала рукой на совершенно подавленного владельца гаража. – В наручники и в отдел.
Один из полицейских отрицательно покачал головой.
– Нельзя! Ничего не трогать. Никого никуда не отправлять. До особого приказа.
– Я веду расследование! И я отдаю приказы! – теряя терпение, бросила Ева.
– Нет. Не ты. ФСБ!
Глава 2
25 ноября. Лубянка
Мужчина лет сорока, очень невысокого роста, худой, в круглых очечках шёл по коридорам Лубянки, и приветливо здоровался со всеми, кто попадался ему на пути. Возле двери с надписью «Полковник Дубищев Иван Аркадьевич», он остановился, перебросился парой незначительных фраз с одним из своих коллег следователей, а затем вошёл в свой кабинет.
На столе уже звенел служебный телефон. Дубищев включил громкую связь. В кабинет ворвался грохочущий мужской бас.
– Ваня, это я! Генерал Брюнов!
Дубищев поморщился, словно от зубной боли.
– Не смей! Не смей портить мне отпуск, Лёня! Меня жена с дочерью три года ждут. Если я снова отложу поездку, меня из дома выгонят. Жена мне это прямо в лицо сказала.
– Я замолвлю за тебя словечко! – раздалось из телефона.
– Моя Светлана тебя на дух не переносит. Так что, не замолвишь.
– Ваня, ну мне-то что делать? Я бы сам пошёл, но мне по должности не положено.
– В ФСБ есть много опытных следователей. Кстати, они все под твоим началом работают. Я даже могу фамилии подсказать.
– Ваня, дело серьёзное! Надо…
– Ничего не хочу слушать! Ничего. Передай своё серьёзное дело кому-нибудь другому. А я еду с семьёй на Алтай, и следующие две недели проведу там. Всё. Выключаюсь.
Дубищев потянулся было рукой к телефону, но оттуда раздался торопливый голос.
– Подожди, подожди…ладно, ладно…не хочешь не надо. Ну, хотя бы с анализом ситуации помоги. Сам знаешь, как твоё мнение ценят…Вань, выручай, ну в последний раз…больше не попрошу…там без тебя месяцами будут копошиться…и рылами в стены тыкаться…
Дубищев несколько раз тяжело вздохнул, а потом достал из кармана коробочку, выудил оттуда красно-белую капсулу, положил себе в рот и только потом ответил:
– Что у вас там случилось?
– Мужика нашли на Юго-Западе Москвы в гаражах. Место глухое. Вроде как недели две там уже лежит.
– Из какого отдела полиции?
– Кто?
– Покойник!
– Чертаново! Майор Хайдук. Следователь. Подожди…откуда ты знаешь, что он полицейский?
– Лёня! Ты мне звонишь! Я не занимаюсь обычными покойниками!
– Да…глупый вопрос…но меня тут нагрузили с этим делом так, что совсем перестал соображать. Шеф как с цепи сорвался. Только и твердит: «Полицейских следователей убивают у вас под носом, а вы ни сном, ни духом!». Три дня дал. Не найду виновника, в отставку отправит.
– И чего ты хочешь от меня услышать?
– Анализ, Ваня. Там вроде два варианта: убийство или самоубийство. Если подтвердишь самоубийство – ой, как мне поможешь!
– Лёня, я не Нострадамус. Мне надо место осмотреть, чтобы сделать анализ.
– Любая помощь, Вань. Всё получишь.
– Сильно же тебе припекло, Лёня. Ладно. Ты вот что скажи, следователь действующий?
– Конечно.
– Не в отпуске, не отстранён от работы?
– Да нет же говорю. При исполнении. Могу прямо сейчас выслать всю информацию.