– Скажу честно, Витор, не знаю, радоваться твоему возвращению или наоборот, - вздохнул он, откидываясь на спинку массивного кресла. – Не подумай, то, что ты сидишь прямо напротив меня, это здорово! Но дела у твоего наследства откровенно так себе.

– Я не смогу его получить? – изобразил удивление.

– Получить? Да вот, - он открыл ящик стола, достал какой-то документ, подписал, поставил печать и протянул мне. – Подпишешь и все твое!

Не смотря на это, слыша в словах поверенного странные нотки, подписывать документ не спешил, выжидая, когда тот объяснит, в чем конкретно дело.

– Извини, если кажусь немного грубым, Виктор. Просто все и впрямь довольно сложно, а твой дядя как сквозь землю провалился вот как уже несколько месяцев назад. Я уже собирался объявить его пропавшим без вести, но тут неожиданно объявляешься ты. Это так… странно. Я ведь был на твоей могиле.

– У меня есть могила? – а вот тут я уже удивился по-настоящему.

– Есть, неподалеку от могил твоих родителей. Но лучше не ходи пока туда. Я распоряжусь, чтобы её снесли.

– Так что за проблемы? – решил я вернуться к основной теме моего визита. – Вы, господин Пелрой, ходите вокруг да около.

– Да-да, извини, - махнул он рукой. – Тут просто не знаешь, с чего начать. Ты знаешь, за счет чего существует твоя семья?

– За счет нескольких фабрик и несколько шахт где-то на севере, - припомнил я.

– Именно так, - кивнул тот. – Первая фабрика производила экипажи, но твой отец решил модернизировать производство. Он захотел заняться производством автоповозок и специально взял кредит на это в Банке Лонгфеллоу.

– Кредит? Мне казалось, у нашей семьи достаточно денег, чтобы не занимать их у кого бы то ни было.

– Ты прав, но лишь отчасти. На вашем счету действительно хранится достаточное количество средств, но не так много, как вам кажется. Очень большие деньги вложены в имущество или акции других компаний. Обналичить их ради планов ваш отец посчитал чересчур поспешным и предпочел взять кредит. Вот только все осталось в планах. Оборудование закуплено, а координировать процесс оказалось попросту некому. Управляющий фабрикой, назначенный вашим отцом, самолично этим заниматься не хочет. Причина проста: в таком случае ему придется полностью перестроить фабрику, попутно уволив большую часть работников. Там же одни плотники, а нужны инженеры и конструкторы.

– Понятно, - кивнул я, решив пока не вдаваться в подробности. Для меня достаточно, что фабрика функционирует.

– Увы, доход от фабрики падает который год. Погашать кредит и одновременно выплачивать зарплату всем сотрудникам она не в состоянии. Раньше это решалось за счет нескольких шахт. В основной угольных. Ваш дед был слишком консервативным человеком и всегда считал, что у мертила не будет будущего, ставя все на уголь. И прогадал, ведь цена уголь так же падает. Обогащённый мертилиум куда выгоднее. Четыре из пяти наших шахт именно угольные. И лишь одна мертиловая. Причем последняя весьма скудная.

– Продолжайте.

– Доход от шахт помогал погашать взятый кредит, одновременно поддерживая функционирование их самих.

– Что изменилось?

– Многое. Первое и, наверное, самое главное – взрыв. Взрыв на каретной фабрике, случившийся порядка двух недель назад. Часть оборудования, взятого в кредит уничтожена, несколько сотрудников мертвы.

– Взрыв? Что там могло взорваться?

– В том то и дело – ничего. Констебли считают, что это была диверсия. Кто-то специально изготовил взрывное устройство и установил его на фабрике.

– Уже есть версии, кто это мог быть?

– У констеблей – нет. Зато у меня есть. Буквально неподалеку находится фабрика господина Нормейера, которая как раз таки занимается изготовлением автоповозок.

– Давят конкурента?

– Хуже. Нормейер - двоюродный кузен Альфреда Лонгфеллоу. Скорее всего, они хотят получить территорию фабрики. Вашего отца нет, все состояние буквально повисло в воздухе, и если постараться, его можно растащить за бесценок. Мне уже приходили предложения по поводу продажи шахт. Особенно мертиловой. Выгодных предложения, надо сказать.

– Отказались?

– Разумеется. Ведь это не моя собственность.

– Вашей честности можно только позавидовать.

– Честности? Ты хоть знаешь, что со мной будет, если вскроются подобные дела? Я неплохо живу и не хочу отправиться на рудники или куда похуже. Нет уж, я слишком люблю и дорожу своим положением. В подобных делах лучше быть честным, если не хочешь оказаться где-нибудь на дне Бера с цементом на ногах.

Меня подобное заявление немного удивило, но уточнять не стал.