Шрифт:
Облаченное в белоснежное одеяние, рядом с Чин’Аме из воздуха материализовалась принцесса Тенед. Она обладала шокирующим могуществом, но недостаточным для того, чтобы скрыть своего присутствие от волшебника.
— Ваш отец послал за моей головой? — спокойно, не дрогнув ни единым мускулом на лицу, спросил Глава Павильона Волшебного Рассвета.
Он был одет в черные, красивые робы с вышивкой в виде волшебных знаков и рун. Каждый из этих мистических знаков усиливал те или иные его заклинания, так что даже наследной принцессе придется постараться, чтобы отправить его к Великому Предку.
— Он не знает, что я здесь, — ответила принцесса и встала рядом. Она тоже смотрела на долину и в её глазах не было ненависти, лишь сожаления. — Я помню, как мы прибегали сюда в детстве. Слушали истории о Великом Герое Травесе, который открыл для Страны Драконов новый путь. И что именно благодаря ему мы теперь обладаем нынешним могуществом.
— Именно так, — Чин’Аме втянул ноздрями приятный аромат свежевспаханной земли. — Из своих странствий Травес принес множество техник и тайн. Он обменял их на мир для себя и своей жены. Не знаю, что здесь такого великого и героического, но… пусть будет так.
Они стояли молча. Каждый думал о своем.
— Зачем вы пришли, принцесса?
Тенед повернулась к волшебнику. Вот теперь её глаза сияли яростью. Такой, что в ней могла сгореть вся эта долина. Она будто стала выше, её плечи распрямились, а воздух вокруг задрожал.
В этот момент она выглядела ничуть не менее грозно и монументально, чем её отец.
Она выглядела так, как и должна выглядеть Императрица.
— Чем бы не закончился их поединок, на следующий день я убью тебя. Мое слово.
Грянул гром, желтая молния унеслась куда-то в небо и Чин’Аме остался стоять в одиночестве.
— Вы всегда причиняли одни только неудобства, моя принцесса, — произнес, спустя некоторое время, и волшебник исчез, растворившись летним миражом.
Глава 1377
[Запрос принят… обрабатываю запрос… запрос обработан.
Текст:
Путь твой будет пролегать через земли стихии твоей. Помни имя свое, ибо оно проведет тебя по этой тропе. Помни оружие свое, ибо оно проложит тебе путь. Помни где щит твой, дабы укрыться от ненастья. Будь крепок и силен на пути по землям стихии. Помни, что все, что кажется, реально, а все, что реально, лишь иллюзия. Помни что путь твой не всегда прям. Помни, что иногда шагнув назад, ты окажешься дальше впереди, если будешь идти только прямо. Помни, что настоящая сила в бездействии, а слабость в действии. Мудрость эту ты забудь, ибо ложна она и верь лишь имени своему, ибо лишь отказавшись от него ты найдешь себя самого. Такого, каков ты есть под пеплом сгоревшего мира твоей души. Иди, идущий, и да будет с стобой свет истинных звезд, уснувших в наших душах].
— А барды еще поют, что невозможно сохранить рассудок при общении с Древом Жизни, — покачал головой Хаджар.
По сравнению с теми текстами, что были записаны в свитке Пути Среди Звезд, ни то, что изъяснения древних, а непонятная тарабарщина Древ Жизни, одномоментно переживающих все возможные варианты прошлого, настоящего и будущего, выглядели осмысленными тезисами ученых разумов.
Единственное, что удерживало Хаджара от того, чтобы отказаться в верить в здравость собственного рассудка это воспоминание того странного мудреца, с которым он вел диалог до того, как начал испытания свитка.
Он сказал ему тогда следующее:
“Ему потребуется сила его имени, чтобы выдержать давление темноты.
Потребуется крепость его разума, чтобы найти ориентиры.
Жаркое сердце, чтобы согреться там, где не живет имя огня.
И, под конец, он сможет рассчитывать лишь на свой дух, который будет даже после того, как все ни станет.”
Так мудрец описал четыре ступени развития. Несмотря на то, что Путь Среди Звезд мог привести лишь к начальной ступени Просвещения Бессмертного.
И, что радовало, между этими двумя, разумеется, максимально глубокими (и столь же не имеющими никакого смысла для непросвещенного и, являющиеся само собой разумеющимся для знающего, а значит, со всех сторон — бесполезные) изречениями, это упоминание Имени.
Имелось ли ввиду имя собственное, имя истинное, данное при рождении родителями или, быть может, вообще — истинные слова с их Младшими, Старшими и Полными Именами. Кто знает?
Но в Хаджара вселяли надежду слова почившего Крыла Ворона, одного из фанатиков ордена Ворона, последователей Черного Генерала, о том, что раньше эта ступень развития называлась Небесным Королем. И лишь позже её называли Безымянной.
Что же, стоило надеяться, что в этом действительно был какой-то смысл. А не только беспочвенные манипуляции фактами разумом Хаджара, ищущим хоть какую-то зацепку.
— Начнем, пожалуй, — Хаджар принял позу лотоса и прикрыл глаза. — Запись.
[Запрос принят… обрабатываю запрос… запрос обработан. Начинаю запись события. Каталог: “Техники Медитаций”. Реестр:…
Оставшейся строки сообщения нейросети Хаджар уже не видел.
Он проваливался все глубже и глубже внутрь своего сознания. Минуя страну собственного духа, где посреди бескрайнего океана высокой травы, на холме стояли камень с деревом, и обитавшими там птицей Кецаль и осколком души первого из Дарханов.