И так получалось, что свет этого мистичного объекта отражался от глади единственного ручья, который протекал через все эти безжизненные нелюдимые земли. Да и тот, из-за какой-то странной магии, которую нельзя было ощутить ни в Реке Мира, ни при помощи истинного слова, бежал под коркой прозрачной слюды, чем-то напоминающей лед.

— Как так случилось, Хаджар, что ты еще совсем юн, но твои волосы уже покрыты сединой? — вдруг спросила принцесса Тенед.

Некогда чернее вороньего крыла, сплетенные в длинную косу, теперь за спиной Хаджара качался наскоро и неумело обрезанный седой хвост, стянутый волшебной синей шелковой лентой.

— Моя принцесса, — вздохнул Хаджар. — прошу — давайте сохранять тишину. Мне не нравится этот лес.

— Он никому не нравится, — этого не было видно, но, почему-то, не возникало сомнений, что принцесса вновь улыбалась. — такова его природа. Он был таким создан. Чтобы отпугивать и отталкивать каждого, кто осмелится войти под его сени. Но, если не нарушать правил, не сходить с тропы белого солнца, то он миролюбив и, по-своему, прекрасен… порой мне кажется, что каждый из нас, строит вокруг своей души такой лес. И, может, поэтому раньше люди изображали духа смерти с мечом, а теперь — с косой. Потому что если раньше мы носили доспехи и смерти надо было сквозь них прорубиться, то теперь… теперь ей нужно косить заросшую травой тропу души.

Заросшую травой тропу души…

Проклятье — Тенед явно нашла бы общий язык с Эйненом. Тот тоже любит пуститься во всякие пространные философствования в самый неподходящий момент.

К примеру, когда его спутник всеми фибрами своей, без всякого сомнения, заросшей души, ощущает надвигающуюся опасность. И давно уже такого не было, чтобы от подобного ощущения на спине Хаджара вдоль позвоночника волосы дыбом вставали. Будто у бродячего пса, чувствующего приближение волка.

— Расскажи мне, Хаджар, — принцесса все никак не могла замолчать. Может она не ощущала того, что чувствовал Хаджар? При её уровне развития — Безымянной начальной стадии — вряд ли. Тогда просто делала вид, что не ощущает? Пыталась при помощи разговора унять нервы? Возможно… Хаджар не сомневался в том, что Страна Драконов обладала всеми ресурсами, чтобы поднять ступень развития будущей Императрицы исключительно благодаря алхимии, тренировкам и особым ресурсам. Вот только в реальной ситуации грош цена были такому развитию. Сколько высоким оно ни было бы “на бумаге”. — Как живут люди в Семи Империях?

Хаджар едва не оступился на идеально гладкой и ровной тропе. Он ожидал от принцессы Тенед всего, что угодно, но только не такого вопроса.

— Прости, если вновь задаю вопрос, который задевает твои шрамы, — и дураку было понятно, что наследница Рубинового Дворца имела вовсе не те шрамы, которые покрывали большую часть тела Хаджара.

— Зачем вам это знать, моя принцесса?

После этого пришел черед принцессы замолчать. Они продолжали путь по тропе белого солнца. И все это время Хаджар ощущал на себе пристальные взгляды, но стоило только повернуться в нужную сторону, как оказывалось, что ничего, кроме кровавых деревьев и голых кустарников за ними не следило.

В какой-то момент Хаджар и вовсе начал подозревать, что это именно фауна была тем самым хищником, терпеливо ждущим когда непрошенные гости допустят ошибку и отпустят ту спасительную ниточку, которую им любезно спустили в самый потаенный уголок ада.

Но нет.

Это было бы слишком банально и просто.

Трава и листья действительно выглядели острыми, наточенными клинками, но если они на самом деле были не живой фауной, а очередными изделиями из рубинов, Хаджар был бы сильно разочарован.

— Почти всю свою жизнь я провели во дворце, — неожиданно продолжила принцесса. — наверное, это участь многих из принцесс — жить во дворце и смотреть с высокой башни на то, как мимо тебя проносится другая — настоящая жизнь.

Почему-то Хаджар вспомнил Элейн. Так что да — в словах Элейн существовала своя правда.

Но, пожалуй, лучше так, чем…

Огненные волосы еще одной принцессы, которую знал Хаджар, пронеслись перед его внутренним взором и исчезли в ревущем пламени взорванной мануфактуры.

— Но даже до самой высокой башни донеслись слухи о том, что люди готовятся поднять восстание, а в их главе стоит какое-то чудовище по имени Белый Клык. И я даже не знаю — зверь это или человек.

Опять же — не стоило удивляться. Слухами, как говорится, земля полнится. Да и к тому же, недавние события, а именно — слова Моргана, прозвучавшие на месте битвы Ласкана и Дарнаса, имели слишком большое значение, чтобы о них не судачили даже драконы.

— Они воюют, моя принцесса, — ответил Хаджар. — и нет ни одного дня, за прошедшие эпохи, чтобы где-то в Семи Империях, не умирали люди от чужой стали.

— Постоянная война? — кажется, Тенед была глубоко шокирована и даже не особо верила словам Хаджара. — но за что? Разве им мало земли? Мы, драконы, ютимся в этих горах, чтя традиции прошлого. Или, может, недостаточно ресурсов? Но мы забираем лишь десятую долю от каждой Империи и…

— Лучшуюдесятую долю, — перебил Хаджар. — что же до земель, то… это очередной сложный вопрос, моя принцесса. Но люди не могут жить в неволе. И, пусть, до недавнего времени, они не знали о существовании Рубинового Дворца, но чувствовали его власть над своими судьбами.