Шрифт:
— Погоди, — хмурюсь, — когда это было, почему я не в курсе?
— Ну дней пять назад, — пожимает плечами Пепел.
— Но почему он мне не позвонил?
— Вот теперь ты не перебивай, а? — криво усмехается Андрюха.
— Извини, — выставляю перед собой руки.
— Так вот, Хан сделал ноги из своего города, типа как в командировку. На его батю, понятное дело, пытались накатить, но догадайся, в кого у нас характером сынок своего отца пошёл? Вот-вот. Батя у него мужик серьёзный. Мэр понятное дело хотел на бизнес наехать, но его быстро отговорили. Не мэру провинциального городка тягаться с твоим отцом. Я так понял, там чуть ли не треть города, на него работает.
Хм… это Пепел верно подметил. Насколько я знаю. Батя у Марата оказался мужиком ответственным, так что ему отдали под охрану, все интересы отца в их городе. Так что накатить на бизнес, это наехать на моего батю. Тут Пепел прав. Весовые категории разные.
— В общем, принялись искать самого Марика, — тем временем продолжает Пепел. — Ну, а тот в свою очередь позвонил Васильеву и сказал, что, мол, так вот и так. Враги одолели, но он, мол, не жалуется. Сам справится. Например, удавит мэра, явно есть за что.
— Так стоп? — машу руками. — Что-то я не понимаю, зачем он позвонил Васильеву?
— Не зачем, — качает головой Пепел, — а из-за кого. Думаю, он спецом всё затеял.
— Да дураку понятно, что специально, — бурчу. — Но как-то всё это…
— Хельга, — поясняет Пепел.
— Хаски? — наконец-то до меня доходит. — Твою мать, точняк. Он здесь, а красавица Валькирия, неизвестно где. Вот что бабы с мужиками то делают…
— Но за то он своего добился, — усмехается Андрюха. — Васильев реально переполошился и не знаю чего и кто там решал, мне не докладывали, но уже через пару суток его эвакуировали с планеты.
— С планеты? — удивлённо переспросил Вован.
— А он что не в курсе? — смотрит на меня Пепел.
— Да я сам в шоке, чего ты от него-то хочешь? — отмахиваюсь. — Ну Марат, ну Ромео. Ну-у-у… Молодец!!!
— Да без базара, — смеётся Андрюха. — Сколько раз он просился, к своей грудастой блондинке. Но ему всё отвечали: «Нельзя».
— Да пошли они, — зло сплёвываю. — Хан, молодец. Вопрос в том, что он там делать будет?
— Да фиг его знает, — пожимает плечами Пепел. — А что Пьеро и Маркони делают? Пристроят. Главное, чтоб он там с Валькириями договорился. А то ведь как упрутся. Кто их шальных баб знает.
— Договорятся, — усмехаюсь. — Не думаю, что там проблема с Валькириями была. Уж точно не в отношении, Хаски и Хана. Забыл что ли об особенностях половых отношений Валькирий и Коршунов. Тут другое… — на мгновение задумываюсь, о том, что именно обещал Степанычу, не рассказывать парням. — Думаю, что это было какое-то испытание, может, хотели посмотреть, как мы себя поведём на гражданке?
— Возможно… Но всё равно… Как-то странно это всё, качает головой Пепел.
— Надо будет бабулек попытать при встрече, — прищуриваюсь. — Заодно про Хана узнаю и попрошу, чтоб посодействовали. И вообще… Надо Лаки вызывать, а то и правда сопьётся. И бабулек пора потрясти насчёт транспорта. А то что-то они тянут кота за все подробности…
Глава двадцать четвёртая
Дозваться бабулек сразу не удалось, как в воду канули. Собственно всё как всегда. Да я особенно и не настаивал, может они как раз сейчас и занимаются делом. Но пару раз в день с утра и вечером, принимался настойчиво звать. Как говорится, чтоб не расслаблялись.
Так же вызвонил Саню. Опять же не сразу. То у него телефон был выключен, то недоступен. Прям моровое поветрие недоступности. Но в конце концов мне это удалось, и явно бухой Лаки ответил.
— Але-е-е…
— Лаки?
— Ага-а-а, — кажется, мы перестарались и Санек не признал меня по голосу.
— Это Мажор.
— Бра-а-атка-а-а… — на том конце провода всхлипнули. — А я бухаю, горе у меня-я-я…
Твою мать! Ну, бабули! Насоветовали! Кажется добухался Санек… Пора выводить из запоя. Ох как бы самому ехать не пришлось…
— Лаки, слушай приказ.
— Ка-а-а… ик… кой…
— Ты вообще соображаешь, братан? Какой сегодня день недели?
На той стороне повисла пауза. Затем с надеждой прозвучало:
— Второе августа? (День ВДВ) Де мой берет? — и в сторону. — Ма-а-ам, де мой берет?
И издалека:
— На голове у тебя, Сашенька, — и женский всхлип.
— Лаки, братка, дай маме трубочку.
— Мам, это тебя, — отчётливо слышу, бульканье и постукивание стекла об стекло.
— Да, — уставший женский голос на той стороне.
— Здравствуйте, это Егор Милославский, хотя наверняка вы про меня чаще слышали, как про Мажора.
— Ох, здравствуйте, Егор. Конечно, я слышала про вас. Вы Сашин друг. Спасибо вам, за всё, что вы сделали для нас, — повисла неловкая пауза.