Декарт имел право авторитетно говорить о новой науке, поскольку был одним из ее отцов-основателей. Современная прикладная математика по большей части основана на его открытиях, а именно на аналитической геометрии, использующей алгебру для решения практических задач о пространстве и движении. Он сделал больше, чем кто-либо из его современников, чтобы продемонстрировать, как математика может служить самым разным наукам. Галилей и Кеплер считаются пионерами в этом отношении, но их попытки были эпизодическими. Работа же Декарта имела всесторонний характер. Он трудился над созданием общей картины природы, столь же всеобъемлющей, как аристотелевская, но построенной на не имевшем отношения к Аристотелю «механистическом» принципе, согласно которому физические явления объяснялись с точки зрения связи движущихся тел с движениями и формой их частей. Декарт выдвинул теории, которые какое-то время всерьез соперничали с идеями Исаака Ньютона (1642-1727) и вдохновили некоторые предположения последнего. Через несколько лет после смерти Ньютона Вольтер (1694-1778) писал: «Я не считаю возможным, чтобы действительно кто-то осмелился свести на нет его (Декарта) философию в сравнении с философией Ньютона; первая – это опыт, вторая – шедевр». Тем не менее, продолжал Вольтер, «тот, кто направил нас по пути истины, быть может, вполне равен тому, кто после него завершил этот путь» [17] .

Большинство научных трудов Декарта, за исключением его математических работ, было забыто, что отчасти объясняет, почему он вошел в историю как абстрактный мыслитель, а не как ученый. При этом остается незамеченным факт, что свою жизнь Декарт провел в основном не в раздумьях о том, что сам называл «первой философией», или «метафизикой», – о природе души, пределах познания и существовании Бога, а, скорее, занимаясь экспериментами, анатомическим препарированием, наблюдениями и измерениями. Вопреки нынешней репутации Декарта, сам он, похоже, меньше интересовался метафизикой, чем применением алгебры к геометрии и копошением во внутренностях коров. Когда он жил в Амстердаме около 1630 г., он ежедневно посещал мясную лавку, чтобы раздобыть туши для препарирования. Его объяснение радуги стало вехой в экспериментальной науке, и оно было почти верным. Декарт независимо открыл и первым опубликовал закон преломления лучей света, известный в англоязычных странах как закон Снеллиуса и объясняющий, почему прямая палка, частично опущенная в воду, выглядит сломанной. Декарт также проводил исследования в области физиологии, медицины, метеорологии, геологии и стремился проникнуть во все другие нераскрытые тайны природы, которые обещала разрешить «механистическая философия». Декарт был первым, кто детально продемонстрировал, что функционирование человеческого тела можно уподобить работе машины. Размышляя над открытием кровообращения, сделанным Уильямом Гарвеем, он развил некоторые его идеи в полноценную механистическую физиологию. В то же время, однако, Декарт допустил и ошибочную критику Гарвея и неправильно описал функцию сердца.

Декарт был так очарован машинами и разнообразными хитроумными изобретениями, что, согласно широко распространенному слуху, его повсюду сопровождала движущаяся, натуральной величины, кукла, практически неотличимая от его незаконной дочери Франсин. Эта выдумка, подразумевающая дьявольский ум и граничащее с непристойностью безумие, распространилась во второй половине XVIII в., когда крайние версии материализма и даже атеизма защищались некоторыми радикалами во Франции. К тому времени считалось, что подобные ужасные всходы принесли именно семена Декартовой механистической науки и рационалистического мировоззрения, хотя сам Декарт отрекся бы от подобных плодов. Он не утверждал, что люди являются машинами, как это позднее делали другие, машинами он называл человеческие тела. И его, вероятно, не затронули какие-либо сомнения в догматах католической церкви.

Рене Декарт родился в состоятельной буржуазной семье 31 марта 1596 г. в деревеньке, тогда называвшейся Ла-Э, в долине Луары. Всегда бывший скрытным – его кредо было Bene vixit, bene qui latuit («Хорошо прожил тот, кто прожил незаметно»), – он не разрешал публиковать дату своего рождения при жизни, опасаясь, что кто-нибудь может вычислить его гороскоп. Жоаким Декарт надеялся, что его сын пойдет по отцовским стопам – в мир юридической практики и провинциального чиновничества – и удачно женится. На деле Рене расстроил династические амбиции своего отца, хотя его старший брат Пьер принял удар на себя, и в 1668 г. семья получила низший дворянский чин. Рене унаследовал несколько ферм от семьи своей матери и впоследствии продал их, чтобы поддерживать образ жизни ученого мужа. Отец философа говорил, что он – единственный разочаровавший его сын, поскольку вечно ухитряется «попасть в самый неожиданный переплет» [18] .

Мать Декарта умерла, когда ему было 14 месяцев, и отец доверил воспитание сына родственникам. В возрасте десяти лет Рене отправили в недавно основанный иезуитский колледж в Ла-Флеш. В 1614 г. он оставил колледж ради изучения права в Пуатье. Через два года Декарт завершил обучение и возвратился к семье. Чем он занимал себя, неизвестно, но в 1618 г. он начал свои путешествия, желая, как позже говорил сам, «быть более зрителем, чем действующим лицом, во всех разыгравшихся передо мною комедиях» [19] . Записавшись добровольцем (то есть без жалованья) в армию принца Морица Оранского, располагавшуюся у Бреды, на перекрестье дорог между севером и югом Нидерландов, он изрядно скучал, развлекая себя рисованием, военной архитектурой и изучением фламандского. Благодаря случайной встрече на одной из улиц Бреды начала складываться научная карьера Декарта.

Итак, 10 ноября 1618 г. Декарт пытался прочесть на доске объявлений математическую головоломку на фламандском языке и попросил прохожего, Исаака Бекмана, перевести написанное на латынь. Будучи старше Декарта на семь лет, Бекман только что получил степень по медицине, а на жизнь зарабатывал инженерным делом и свечным ремеслом. Он интересовался приложением математики к механике, объяснением закономерностей физических явлений с точки зрения свойств их составных частей – это был распространенный подход к науке в Нидерландах конца XVI в. Между двумя мужчинами завязалась крепкая дружба, и Декарт, в сущности, стал учеником Бекмана, используя свои математические способности (явно превосходившие способности Бекмана) для решения задач, поставленных учителем. Способствовал ли Бекман тому, что, как утверждал Декарт, на него в возрасте 23 лет, через год после первой встречи с Бекманом, снизошло откровение, неясно. Случилось это так: отходя ко сну после дневных размышлений, Декарт открыл «основы удивительной науки» [20] , после чего его посетила череда ярких сновидений, изменивших, как он утверждал, его жизнь. Возможно, что в действительности это было нервное истощение, а не интеллектуальный прорыв, каким его позже изобразил Декарт. В любом случае в течение нескольких лет он, кажется, встал на путь познания, сосредоточившись на естественных науках и математике.

Декарт понимал трудности, с которыми столкнется как новатор. Он справедливо опасался, особенно услышав о том, как инквизиция обошлась с Галилеем, что церкви и учебным заведениям некоторые его научные труды могут показаться неприемлемыми. Галилея порицали в том числе за повторение главной «ошибки» Коперника, а именно за гелиоцентризм. Церковь по-прежнему настаивала, что Солнце вращается вокруг Земли и никак иначе. В конце концов, как сказано в Псалмах, землю нельзя поколебать [21] ; в Книге Бытия говорится, что Земля была сотворена прежде Солнца [22] ; а Иисус Навин велел Солнцу и Луне стоять, пока дети израилевы сражаются с аморитянами [23] , чего он не стал бы делать, если бы Солнце и без того было неподвижно. Декарт знал, что Земля движется. Он писал своему старому другу Марену Мерсенну: «…если учение это ложно, то ложны и все основоположения моей философии» [24] . В 1633 г., когда вести об обвинении Галилея достигли Декарта, он отменил готовившуюся публикацию своего первого главного научного трактата «Мир». Несмотря на то что ему вряд ли что-то могло грозить в протестантской части Нидерландов, где он тогда жил, или во Франции, где не было инквизиции, а Галилею сочувствовали, Декарт делал все возможное, чтобы избежать ссоры с церковью. В создавшейся ситуации его научные исследования в известной мере подошли к концу.

Один из уроков суда над Галилеем заключался в том, что религия и наука не могут игнорировать друг друга. Если работу Декарта надлежало воспринимать так, будто он новый Аристотель, чего тот, несомненно, хотел, тогда ему следовало найти способ умиротворить богобоязненных людей. Ничего Декарт не желал более, чем чтобы его научные труды использовались в качестве учебных пособий в таких заведениях, как иезуитский колледж в Ла-Флеше. В этом одна из главных причин, почему Декарт решил представить свои работы в контексте более широкой философской системы. Если бы он смог продемонстрировать не только то, что его наука основана на неопровержимых принципах, но также и то, что с ее помощью он сможет утвердить религиозные истины в обновленном и улучшенном виде, тогда Декарту было бы нечего опасаться. Именно это он попытался сделать в 1637 г., когда опубликовал в одном томе четыре короткие книги: три научных очерка и предваряющее их «Рассуждение о методе». Очерки должны были показать, чего можно достичь с помощью его подхода к науке. С гордостью писал Декарт другу: «Сравни выводы, к которым я пришел… о зрении, соли, ветрах, облаках, снеге, громе, радуге… с теми, к которым пришли другие» [25] . Вводное «Рассуждение» должно было показать, помимо прочего, как могли бы обогатить друг друга религия и наука, если бы шли рука об руку.