– А у тебя есть выбо…

– ГОВОРИ! – заорал я, – Ох, и не стоит пугать меня тюрьмой, поганый ты кусок дерьма! Плевать мне на Атараксис, плевать мне на собственные планы! – я сдирал ногти о стену, – Я разрушу оставшуюся половину мира и тебя вместе с Атараксисом, если ты хоть как-то трогал родных мне людей! Отвечай!

– Да успокойся ты, истеричка, – он вздохнул и присел на стул перед окном, – Ты ведь и впрямь АльтерИнк в руины превратишь – вижу это по твоим злым глазкам. А я, знаешь ли, долго его стро…

– ОТВЕЧАЙ!

– Ох-ох, боже-боже. Ты ведь сам пришёл к выводу, что система судьбы называется не просто так?

В его руках появилась коричневая чашка с горячим шоколадом.

– И что игра вскрывает голову как консервы. И подумай, кто достоин застоявшейся в Инферно Похоти больше, чем переполненная гормонами девушка, едва ли не мечтающая о любви стоящего рядом героя? И любви не только в плане чувств и поцелуйчиков.

– …, – я понимал к чему он клонит.

– И теперь вспомни, что ЭндГейм – игра. А нахер создавать Похоть, если её игроки-то не видят? Сами они не пришли, вот и алгоритмы решили, что пора туда кого-то заслать. Ей выдали квест на Бурых, от неё бы она пошла к Алым, а от Кхлара узнала бы способ выбраться.

– Твою мать…, – процедил я.

– Сам подумать не мог? Злится он ещё, гуманоид. Тьфу ты. Я ведь реально даже пальцем не трогал. Следил – да. Трогал – нет. И тебя, кстати, тоже ещё не тревожил. Всё идёт своим чередом.

– Прости, сорвался – выдохнул я, – Просто не могу… ай да ладно. Что толку оправдываться? Я сорвался.

– У тебя ускоритель в мозгу, а элементарное сложение произвести не можешь, – он со вздохом поднялся и подошёл ко мне, – Но так уж и быть, я тебя не накажу. В конце концов, это отчасти и моя вина. Я знал, что так произойдёт, и специально не вмешивался, просто потому что хотел повеселиться. Для меня большой услады и не найти, – старик в капюшоне протянул стаканчик с шоколадом, – Просто продолжай так же меня веселить, и я клянусь – даже влажным сопливым пальцем к твоим похождениям не притронусь.

Беру всученный стакан, моргаю и понимаю, что никого здесь уже нет. Иллюзия исчезла. Мы остались одни в наполненной вечерним светом комнате.

Я вздохнул и несколько минут просто смотрел в окно.

Затем молча повернулся на спящую девушку, негромко цыкнул и перевёл взгляд на стакан в руках.

Он почему-то не исчезал.

Похоть - 8 

Закрываю капсулу, вздыхаю, и активирую подключение.

Эмилию я так и оставил спать на полу, ибо перенести не могу, а будить не хочу. Пришлось подложить одеяло в качестве матраса, сверху укрыть вторым и уложить голову на подушку. Но даже это далось нелегко, и я пару раз чуть не упал в обморок.

Ну и кровь из носа, да. Наверное, целый стакан набежала. Неужели во мне вообще столько есть?

А ещё тот ужасный алый след на стене не давал покоя — не остались ли там мои мозги?

Однако, сколь бы данная перспектива не пугала, но задерживаться в реале нельзя, ибо час здесь — шесть там. Даже не представляю, что успело натворить моё тело в моё же отсутствие.

Особенно после получения Похоти. Надеюсь, все не перетрахались.

Хотя бы уж.

“Твою мать, ещё это ограничение в минуту после подключения!”

Мир перед глазами постепенно восстанавливает крупинки чёткости, а оркестр звуков выходит из задницы и прибавляет в качестве.

– Макс, ты вернулся?! – раздаётся голос Ктула.

– Вроде да…, — потираю глаза и пытаюсь вглядеться сквозь близорукость, — А что-то происходит?

– Убери эти цепи! — кричит он.

Я мотаю головой и вновь оглядываюсь. Из центра груди во все стороны тянется сотня тёмно-синих цепей. Они шевелятся, извиваются и меняют направление, словно следуя сразу за несколькими целями.

И, стоило поднять глаза, как всё стало понятно — они и впрямь следовали.

– Э-э-э-э… сейчас, секунду. Как там это….

Концентрируюсь на новом постояльце отеля, пытаюсь ощупать его суть и найти ещё неизученный пульт управления. Проходит секунда, как желания воплощаются в жизнь — цепи останавливаются и стягиваются обратно к груди.

И чем больше каменных звеньев возвращалось к Похоти, тем больше кристалл вылезал из груди и походил на ожерелье, а не инкрустированный в мясо кристалл.

Да, драгоценный камень слился с грудью и пустил в неё корни – очередные синие трещины, расходящиеся в стороны.

– Ай, — пискнула девушка и судя звуку грохнулась на землю.

Зрение наконец возвращается в норму. Как и слух. Как и всегда.

Я осматриваюсь и вижу вполне ожидаемую картину — все разбежались по сторонам и молча ждут от меня сюрпризов.

— Это я. Выдохните.

— Вх-у-у-х, -- и впрямь выдохнул Корова.

– Ктул, – поворачиваюсь на парящего в двадцати метрах над землёй осьминога, – Кт-у-у-у-у-ул! – кричу инопланетянину, – Спускайся!